— Повезло! И брату, и ему, и, конечно, вам — с таким учителем!

— Так вот, вызвали меня трое людей, одетых в штатское, и предложили мне пойти работать в разведку. Я им сказал, что с удовольствием пойду, но ни в коем случае не буду заниматься писаниной — только оперативной работой.

— Вы что, тогда уже имели некоторое представление о разведывательной работе ?

— Никакого! Потому и подумал: раз я в оперативной работе ничего не понимаю, то наверняка меня за писанину посадят...

— Не посадили?

— Вот эта шишка, видите, на этом пальце — у меня как раз от оперативной работы и выросла. Потому что без писанины никак не обойдешься, особенно когда приедешь из командировки. Там только сиди и пиши!

Прошло некоторое время, и меня вызвали на Лубянку. Кстати, я там был один-единственный раз за все время моей работы в разведке. В кадрах спросили: «Ты читал «И один в поле воин»?»

Это была очень известная книжка.

— Да, — говорю.

— Хочешь так же работать?

— Хочу.

И все!

Правда, на медкомиссии мне сказали, что я негоден, поскольку у меня правый глаз где-то минус 0,5... Но в кадрах заявили: «Это наше дело — поставить тебя туда, куда мы хотим». Таким образом я пришел на подготовку.

— Насколько знаю, она у вас довольно быстро прошла...

— Ровно три года. Пришел 1 августа 1959 года, а выехал на боевую работу уже 2 октября 1962-го.

— Вы тогда сколько языков знали?

— Два: немецкий, основной, и датский. Ни английского, ни какого другого языка я не знал.

— Как вас выводили?

— Сначала я выехал в Данию, где получил диплом технического чертежника...

— Это при вашей-mo нелюбви к точным наукам?!

— Я эту профессию ненавидел всеми фибрами своей души! Сначала у меня линии какие-то кривые получались, меня часто ругали за недотепство... Но потом ничего, научился. В Дании я окончил институт технических ассистентов: там нужно было учиться три года, но я сказал, что это мне не подходит — три месяца лучше. В результате три месяца я и учился: проводил там почти целые сутки, заплатил положенную сумму за трехлетнее обучение — 800 западногерманских марок, ну и вкалывал. В конечном счете даже получил диплом с отличием. Профессия эта была очень востребованная во многих странах мира. Ну, где вы в том же Ливане найдете технических чертежников?

— Легенда у вас какая была?

— Самая простая: тогда молодые немцы болтались по всему белу свету, лишь бы где-то раздобыть денег, хорошо устроиться...

— А документы?

— Первые два года я ездил с липовым западногерманским паспортом. Кстати, по качеству изготовления он был гораздо лучше, чем те настоящие, которые я потом получал. Там или фотокарточка была приклеена криво, поскольку полицейский, который мне этот паспорт выдавал, был пьян, либо неправильно прошит — вечно у меня были какие-то истории на КПП. А вот с нашим липовым паспортом у меня никаких проблем никогда не было, абсолютно!

— Итаку «получив профессиювы оказались в Ливане...

— Да, приплыл из Неаполя в Бейрут. Кстати, там я сразу же стал изучать английский язык. У меня был очень хороший преподаватель — одна девчонка, с которой я познакомился на пароходе. Она окончила американский университет в Бейруте, получила степень бакалавра.