Обдумывая очередное произведение, лучше задаваться вопросами «Для кого эта работа?» и «Кому она послужит?», нежели «Как она послужит мне?». И если ответить на них удастся, если произведение выполнит задачу служения – пускай всего лишь обеспечив ролью кого-то из друзей, – работа над ним легко двинется вперед. Оно больше не для нас. Мы перестали быть озабоченным собой творцом и встали в один ряд с другими: рабочий среди рабочих, друг среди друзей. После этого страх уже не окажет такого воздействия на работу. Если же мы его почувствуем, просто снова спросим себя: «Как моя работа может служить людям еще больше?»

Режиссер Стивен Спилберг как-то сказал в одном из интервью, что надеется у небесных врат услышать от Бога: «Стивен, спасибо за то, что слушал». Эта готовность слушать, чтобы уловить вдохновение; готовность согласовать свою творческую волю с ощущением руководства свыше не противоречит развитию карьеры, а становится лучшим и более устойчивым для него основанием. Ведь если карьера опирается на единственную цель – продвижение себя, этого очень мало. При всем кажущемся мастерстве те художники, которые не приходят к более высоким целям и идеям, рано или поздно мельчают и начинают повторяться.

Чехов советовал актерам: «Если хотите работать над карьерой, работайте над собой». Точно так же тем, кто хочет работать над собой, можно посоветовать работать над тем, чтобы их карьера, основанная на служении, была чем-то большим, чем они сами. Посвятите себя чему-то или кому-то большему, чем вы сами. Этот шаг увеличит ваш масштаб и как человека, и как художника.

Мы уже привычно называем Бога Творцом. И сознаем, что наше творческое начало – божественный дар, позволяющий Богу выражать через нас свою волю. Когда в центр сознания воздвигаем себя и свою индивидуальность, а не общую со всеми людьми человеческую природу, – за этот сдвиг следует сказать спасибо психотерапии с ее культом бесполезного нарциссизма и отталкивающего убеждения, что творчество это механизм компенсации, – то утрачиваем понимание творчества как служения. Мы лишаемся присущего нам от рождения права на творчество и забываем, что оно исходит из души, а не из эго. Но стоит вернуться в область духа, принять служение в любой его форме, пусть хотя бы служение идее красоты, или истины, или гуманизма – главное, не себе, – как снова начинаем чувствовать плотность творческого потока и облегчение наших сомнений. Когда мы просим: «Слушайте», – то создаем работы, достойные быть услышанными, и сами слышим биение пульса всего человечества, объединенные с ним божественной связью.

Мы можем заниматься творчеством, чтобы донести какую-то мысль до всех людей планеты. Можем писать прекрасную музыку ради славы самой музыки и служения ей. Можем сочинять пьесы, чтобы приободрить женщин, страдающих алкоголизмом. Можем писать картины, чтобы выразить Создателю восхищение красотой обычной пчелы. Если заниматься творчеством в духе служения, это облегчает наше эго. А еще уточняет фокус, делает более чистыми намерения и позволяет следовать духовному закону, который упрощенно можно сформулировать как «форма первична, функция вторична». Когда форма работы открывается для высшего сознания, подтягивается и ее функция.