Узнаю руку деда Алелекэ — он свои сэвены вечно так вырезает, что у него медведь с пятачком и на хрюшу похож. Но эти были вроде деревянные, а вроде и живые. Плюхнулись каждый на все четыре лапы и бодрой рысцой потрусили к месту битвы.

Я опять посмотрела на обзяморжу Скорпа и обнаружила, что мое маленькое, но вредное уже проело основательную дыру прямо посередке призрака. И теперь шустро крутилось там, изображая колючую искру, на которую наматывается чудище. Как если бы кто-то с середины распускал вязаную вещь и сматывал ее в клубок.

— Ай, молодца, ай, умный мужик, — обрадовалась за моим плечом бабушка. — Что не втянул, то намотал! Сейчас сэвен подойдет, поможет, и совсем хорошо будет, аднака!

Мишкохрюши тем временем и правда добежали: один до дедушки, уже впитавшего свою добычу и превратившегося из копья в нормального чукчу, а второй — до почти распущенной на ниточки пакости, в которой жужжал наложник. Его мишкохрюша деловито пробрался в самый центр поредевшего тумана и цапнул стрелку зубами за хвостовое оперение. И зачмокал, обсасывая с него лишние нитки.

Шило странно завибрировало, и по мне прилетело комком эмоций из непонимания и неудовольствия.

«Куда… а мелким?!» — раздалось будто из-под воды.

— Очистим, прокачаем, и сэвен домой возьмете, для детей, — кажется, бабушка тоже услышала его недовольство. — Не жадничай, лопнешь. Сложи лишнее в сэвен, никто не отберет.

«Ум-м-мч…» — сказал прожорливый стрелк и перестал дергаться.

Скорп:

 Вернулись мы в ярангу (я уловил, что шатер так называется) тем же путем, разве что намного быстрее да шумно. В крови Мастера бушевал адреналин и часть переработанной мной скверны, что заставляло ее чуть ли не подпрыгивать на ходу и напевать какие-то песенки. Да, хорошая охота… Только странная, до ужаса странная.

Начнем с того, что никакого задания мы не брали. Просто пошли и сами выбрали — на кого и в какое время будем охотиться. Мало того, я даже охотой как таковой это не чувствовал! Такое ощущение, что тварей скверны держали как домашний скот, в огороженном загоне из складки реальности, откуда они не могли и шагу в сторону ступить! Нормальные твари уже давно бы покинули безлюдное место и полетели паразитировать на разумных и расти.

От всех этих странностей пухла голова. Клан, который укрывает скверну от совета призмы и «пасет» тварей? Нет, ржу вам в зад, вы что, шутите? С криминальной планеты в криминальный клан? С другой стороны, ничего плохого они тоже не делают… просто дикая община, со своими законами и методами, странными, как та шкура, но вроде работающими. Не вымерли же окончательно… так что выжить мы тут с детьми, может, и сможем, но на призму путь снова будет заказан, и остальных с таким кланом я точно не вытащу. А Лакоста об этой общине знают? Ржа… как все сложно-то…

Пока мысли роились в моей голове, сам не понял, как снова оказался голый, лежащий ничком на уже знакомой шкуре в странном конусовидном шатре у горящего очага. Эм… мы что, только в таком комплекте и будем сексом заниматься? Я, Мастер и олень? Без оленя вообще табу? Ну, слава прародителям, в этот раз хотя бы без примитивных музыкальных инструментов.