Давай, заведись, подруга. Вспомни все, что тебя бесит в Женеве, что такого есть в ней, а у тебя никогда не было и не будет. Ее сообразительность – вот что может задеть. А еще она ни одного урока не пропустит, умудряется держать фигурку беленькой девочки и не выглядеть при этом спидозной шлюхой, не разводит ни перед кем ноги и других отговаривает, как какая-нибудь ханжа.
Словно она лучше всех остальных.
Да нисколечко! Одна из многих, у кого мамаша загнулась на крэке, а папаша бросил семью ради очередной юбки. Такая же, как мы все.
Или эта ее манера уставиться прямо в глаза и сказать: «Подруга, ты справишься, справишься, справишься… Ты можешь отсюда выбраться, перед тобой целый мир».
Так вот тебе мое мнение, стерва: иногда без посторонней помощи не справиться. Иногда это просто невыносимо, и тебе нужен кто-то, у кого есть бабки, кто мог бы за тобой приглядеть.
На мгновение ненависть к Женеве вспыхнула с новой силой, пальцы еще сильнее вцепились в ремешок сумочки.
Но удержать гнев она не смогла. Он улетучился, вылетел из нее, словно облачко коричневатой присыпки, которой она пудрила попки своих двойняшек-кузенов, когда меняла подгузники.
Словно на автопилоте, Лакиша шла мимо «Ленокс-террас» к школе, где скоро должна была появиться Женева, убеждаясь, что взвинчивать себя бесполезно.
Остается рассчитывать на инстинкт. Бывает – иначе нельзя: надо позаботиться о себе и соглашаться на то, что тебе предлагают.
Вопрос выживания…
Глава 37
В школе Женева забрала задания на дом. И кто бы мог подумать – для доклада по культуре речи ей достался роман Клода Маккея «Возвращение в Гарлем». Книга тысяча девятьсот двадцать восьмого года, ставшая первым бестселлером, который написал черный автор.
– Можно, я лучше возьму что-нибудь из Эдварда Каммингза? Или Джона Чивера? – спросила она.
– Жен, эта книга в программе по афроамериканской традиции, – с улыбкой заметил ее учитель литературы.
– Тогда Фрэнка Йерби или Октавию Батлер, – не сдавалась Женева.
– О, авторы замечательные, – ответил учитель, – но они не пишут о Гарлеме, а тема в этом разделе как раз о нем. Но я рассчитывал, что ты с удовольствием возьмешься за Маккея. Он один из наиболее полемичных представителей Ренессанса, его много ругали за то, что он писал о неприглядной стороне Гарлема. Такой подход очень тревожил Дюбуа и других мыслителей того времени. Тема как нельзя лучше тебе подходит.
«Может, папаша разобраться поможет, – с издевкой подумала Женева, – раз уж так обожает Гарлем и то, как здесь говорят».
– Ты начни. А там, может, самой понравится, – сказал учитель.
«Да нет, это вряд ли», – подумала девушка.
Выйдя из школы, Женева вернулась к отцу. Вместе они дошли до автобусной остановки и разом зажмурились, когда холодный порыв ветра закрутил вокруг них облако пыли. У них установилось своего рода перемирие. Женева даже согласилась сходить с отцом в какой-то ямайский ресторанчик, который он мечтал посетить все последние годы.
– Может, его там и нет уже, – заметила девушка.
– Не знаю. Но уверен, что-нибудь подвернется. Обещаю, что будет здорово.