После мы отошли чуть в сторону и разместились в креслах рядом с сильными мира сего. Осмотрев зал, я отметила, что трое творцов, как обезьянки, выставлены на всеобщее обозрение.

Покосившись на хмуро рассматривающего гостей Алексея, я решила не раздражать его еще сильнее и чуть подалась к Джеймсу:

– Эти мероприятия всегда так проходят?

Джеймс посмотрел на меня и, улыбнувшись, спросил:

– А что вас смущает?

– Это как-то… странно. Как будто мы…

– …выставлены напоказ? – хмыкнул Разинский.

– Алексей! – прошипел Джеймс.

– Все в порядке, – улыбнулась я ему. – Я уже привыкла.

Разинский покосился на меня.

– А почему бы нам не спуститься с помоста и не принять участие в общих развлечениях?

– Думаете, мы не пытались? Но за отдельным столом – там, где сидят министры и остальные бюрократы, – наше появление никому не понравится. Смешаться с толпой гостей? Так там мы тоже никому не нужны.

Я удивленно посмотрела на Джеймса.

– Но ведь творцы очень уважаемы!

Алексей громко, мученически вздохнул, и я почувствовала себя полной дурой.

– Лемнискату очень многое делает для нашей страны, – принялся объяснять Джеймс, – но вам стоит кое-что понять. Несмотря на всю свою значимость, для окружающих мы уроды, мутанты с отклонениями. Они боятся нас. Даже представитель власти прячет лицо и свою личность, боясь, что мы можем изменить его судьбу. Мы сильнее, выносливее остальных, нас очень сложно убить. Все это порождает зависть. Яростную, жгучую зависть. Но самый главный наш талант порождает еще и страх: ведь мы можем изменить их будущее и их настоящее, их жизнь. Каждого из них. Еще в прошлом веке за такие способности вас бы сожгли или запытали, заковали, умертвили… Тогда творцов было больше, но Лемнискату была не в состоянии защитить всех, и такие, как мы, веками горели на кострах. Заживо.

Мне стало дурно.

– У вас еще будет возможность посмотреть на это: творцы первой степени много путешествуют во времени, – вклинился в рассказ Алексей.

Вот что за человек?!

– И даже сейчас император и правительство нас боятся, – продолжил свой рассказ Джеймс, не обращая внимания на друга. – Да, они благодарны нам за то, что мы позволяем им жить в сильной империи, но не задумываются над тем, на какие жертвы нам приходится ради этого идти. Предпочитая откупаться от нас деньгами, нас боятся и ненавидят. А не посвященные в тайну корпорации просто избегают. Люди ведь тоже животные в какой-то мере, и их чутье подсказывает им, что мы другие, выделяемся из толпы.

После всего услышанного я чувствовала себя раздавленной.

– Но не переживайте так! В отделе пятнадцать творцов второй степени и целых пятьдесят – третьей. Так что можете утешиться: мы не единственные отщепенцы общества, – «порадовал» Алексей.

Не сказала бы, что эти слова лечебным бальзамом пролились на мою душу.

Я решила пройтись по залу, прогуляться и посмотреть на реакцию окружающих. Понятно, что политикам нет до нас дела, пока мы работаем. Результаты – вот что их волнует. Спокойная и сытая жизнь без потрясений и в богатстве. Как же меня это раздражает!

А тут еще кожа, которую постоянно хочется потереть из-за того, что она вся измазана маскирующим кремом. Что за странность – скрывать метку? И так все в курсе, что она у нас есть.