Вот теперь я знал, что алмаз работает сам по себе. Без аутотренинга. Но как? «Будете как боги, знающие добро и зло» – пришло мне в голову. Вот мы и стали как боги. Хорошо ли это? Что имел в виду Змей, обещая Адаме и Еве знание, стоящее вечного Рая? И сдержал ли он обещание?

– Антон, – я решил перевести разговор в другое русло, чтоб помочь Дине придти в себя и не совершать скоропалительных решений, – а как алмаз может работать?

– Точно не знаю. Но когда я был в Лондоне и смотрел на Кохинор, мне показалось, что он как-то странно отражает лучи. Не как обычная стекляшка. Не как хрусталь. Мне показалось, что кроме обычного спектра он преломляет что-то еще. Но там было довольно темно и я решил, что это видимость. А теперь, и здесь Дина может нам помочь, учитывая, что ее диплом посвящен тахионам…

– Стоп! Химик мне только что рассказывал про тахионы… Ну, после газовой атаки… Он говорил про тахионные линии…

– Вот-вот, – Антон как-то странно посмотрел на меня, – учитывая все это, возможно, что алмаз с этими линиями что-то делает. Как-то преломляет… Фокусирует… Очень интересно… Как-то это может быть связано и с гравитоном, все еще не открытым… Хм… так ведь покопаться и единая теория поля может сложиться…

– А откуда Хатшепсут про это знала?

– Ну знаешь… От тахионных линий до машины времени, ну… не один шаг, конечно, но в общем, не так уж далеко… Поэтому Хатшепсут решила передать нам число и как формулу алмаза и как фомулу углерода, чтоб хоть кто-то понял про то, как устроена жизнь на Земле.

– Число?

– Именно! Заметь, число, как справедливо заметил Мотя, не просто красиво. Оно указывает не на один алмаз, но и на углерод. Углерод. 2-2-2-4-6-12. Единственный элемент, безусловно лежаший в основе всей жизни… Странно… Я никогда не связывал алмаз при всех его уникальных свойствах с углеродом, у которого уникальных свойств еще больше… Странно. А мог ведь связать… И любой мог связать! Это, в сущности, просто как три копейки… Тогда понятно, почему у хатов – аллергия на алмазы…

– Почему?

– А они вообще жизнь не любят. Шутка. Не знаю точно. Есть у них какая-то генетическая аномалия. Но с другой стороны, не на атомном же уровне…

Я подумал, что, вне зависимости от того, наступает средневековье или нет, наука пока открыла не все. И плацдарм для наступления у фундаментальных наук еще есть. И совсем не слабый плацдарм. Но больше меня волновало другое:

– А я хат или не хат?

– Хороший вопрос, – обрадовался Антон. – Черт тебя знает. Ты – странный. Или хат. Или не хат. Но алмаз тебе явно помогает…

– Кто еще кроме вас знает про алмазы и число? – сухо и деловито поинтересовалась Дина, прервав нашу беседу.

– Пока никто.

– А эта ваша Аня?

– Мы не сумасшедшие, делиться такой информациией со спецслужбами. По крайней мере, без особой нужды…

– Хорошо. Я хочу увидеть файлы, подготовленные к отправке, чтобы убедиться, что все обстоит именно так, как вы излагаете.

Здесь вмешался Мотя со всей своей бесцеремонностью.

– Дина, а может тебе просто сразу трахнуть нас всех троих? Вот прямо тут. Под факелами?

Трахать нас под факелами Дина явно не собиралась. Она подняла брови и внимательно слушала Матвея. Мотя завелся.