А может… Может, я не напрасно всю жизнь собачился с Диной? Может, я просто старался ее не замечать? Да… Родная сестра… Вот ведь Фрейд… Но. В конце-концов, чем я хуже фараонов? Дине показалось, что я начал колебаться. И она решила меня подтолкнуть.

– По-моему, в твоем положении выбор очевиден.

А вот эта фраза была лишней. Совсем лишней. И я сразу пришел в себя. И понял, что, во-первых, все блага обоих миров не стоит одной слезинки из глаз Маши, во-вторых, отказываться от друзей в подобной ситуации – безвкусно, если не сказать безнравственно. К тому же мне не очень нравился запах духов Дины

– Понимашь, Дина. Странная история. Чем женщина умнее – тем она глупее. И кстати, наоборот.

– Что ты имеешь в виду?

– Чем выше у женщины официально признанный интеллект, тем глупее ее поведение в личной жизни. И тем хуже эта личная жизнь складывается. Наверно, это от того, что умная женщина слишком полагается на свой ум, а он в решении целого ряда вопросов не помогает. Даже может помешать. Не то, чтобы я хотел обидеть всех женщин в твоем лице. Разумеется, бывают исключения. Но ты к ним не относишься.

– И поэтому?

– Поэтому, исходя из того, что ты хочешь меня мозгами, а не душой, я вынужден отказаться от твоего, действительно, лестного для меня предложения. И попробовать договориться, но как-то по другому.

– Договориться по другому – значит выбрать смерть.

– К сожалению, у меня осталась совесть. Поэтому если я соглашусь жить, то у меня будет плохой сон. Зачем мне это?

– Калипсол избавит тебя от плохих снов. Ты забудешь все, что с тобой было. Мы сделаемся первыми людьми на Земле. У нас будет невиданная власть. После нас, наши дети будут править этим миром. А мы будем наслаждаться друг другом в параллельном мире, принадлежащим нам обоим. Только нам двоим. А для оставшихся жителей Земли мы станем Авраамом и Саррой нового времени.

– Поскромнее Дина, поскромнее. Авраам и Сарра основали два великих народа. Хотя, конечно, не без Агари. А ты всего лишь надеешься основать династию. И управлять эта династия будет мутантами, выжившими после ядерной катастрофы.

Я отвернулся от Дины и увидел караван из четырех верблюдов. Он идет где-то в районе трассы Иерусалим-Эйлат. Скалистая пустыня. Синее небо, белые облака. На первом верблюде сидит Авраам. У него смуглое лицо в глубоких морщинах. Изрядно поседевшая борода. Но семьдесят пять лет – ему не дашь, как ни старайся. Максимум – пятьдесят. К седлу приторочено длинное копье с темным наконечником. На поясе – короткий бронзовый меч. Или длинный нож. За ним, на втором верблюде едет Сарра. Лица ее не видно, оно закрыто накидкой от пыли.

На остальных двух верблюдах навьючено все их имущество: на третьем – выцветший полинялый льняной шатер весь перештопанный, но еще очень крепкий, один центральный длинный шест и четыре коротких боковых – из окаменевшего дуба, огромный темный медный котел размером с горб верблюда, внутри него звякают несколько котлов поменьше.