Я развернула одеяние и поняла, что это очень простая и широкая белая рубаха до полу.
— Отвернись.
— С чего бы? Ты не стеснялась щеголять полуголой перед чужими мужчинами, а тут вдруг застеснялась? — Вот интересно, а змей может подавиться своим собственным ядом или у него привыкание? Впрочем, пусть его…
— Ну не все же так любят ходить голышом, — не удержалась и подколола я. Понятно было, что этот надутый цапель не отвернется, а хватать его за руки, чтобы заставить слушаться силой дара, мне не хотелось. Поэтому я примерилась и нырнула в белую рубашку с головой, как в прорубь. А уже внутри нее, под прикрытием ткани, быстро сняла сорочку и нижние штаны. Вот так!
— Если мне вернут мою одежду, я с удовольствием прикроюсь, — сквозь зубы процедил Лильрин, когда я, одернув балахон, снова посмотрела на него. Кажется, его уязвила моя находчивость. Вряд ли он всерьез огорчился тому, что не посмотрел, как я раздеваюсь.
— После испытания попрошу, чтобы ее вернули. — Мне не хотелось сейчас спорить, натянутые нервы почти поскрипывали от напряжения. Спорить сил не было. — А пока… завернись в покрывало, это все, что я могу тебе предложить.
Я повернулась к двери и даже не смотрела, что он там делает, только слышала возню и пару ругательств, сказанных шепотом. А потом шаги. Лильрин остановился у меня за спиной, и я кожей ощутила — если бы он мог, так бы и… нет, может, и не ударил бы, но отшвырнул с дороги — точно.
Неприятно, да… но у меня впереди какое-то испытание, так что пусть хоть лопнет от злости — нет у меня времени на его плохое настроение.
Во дворе собралось, наверное, все население этой крепости. Больше трех десятков девушек и женщин — все были в белом, в таких же балахонах, как я. Лорд Шнаер и все его люди, а также еще около сотни воинов. Ого… раньше я их не видела.
Коленки задрожали, я едва не споткнулась, но за спиной снова по-змеиному зашипели, уж не знаю с чего, может, покрывало съехало. Или Лильрин просто сам по себе в ярости… Так или иначе, именно его злость позволила мне собраться. Почему-то именно перед ним было ужасно стыдно показать слабость.
Так что я шагнула с крыльца на мощенный камнем двор и пошла туда, где возле огромных двустворчатых дверей из побелевшего от времени дерева стояла Маирис.
— Ты вовремя, детка. Отошли шадага к дереву. — Она махнула рукой куда-то влево, я повернула голову и действительно увидела огромный дуб, растущий прямо внутри крепости, почти вплотную к внешней стене. На одной из нижних ветвей висели цепи. — Раз не хочешь его приковать, просто прикажи сидеть и ждать.
Я наконец оглянулась на Лильрина, оценила обернутое вокруг его талии покрывало, наподобие набедренной повязки древних воинов. Он поймал мой взгляд, криво усмехнулся и сам пошел в указанном направлении.
А я про себя подумала, что раз я не приказала, то если не выживу — он свободен от любых ограничений. Вряд ли его выпустят живым, но… я сделала все, что могла, и шанс у него есть. Вряд ли он оценит, ну так и цапля с ним, а моя совесть целителя чиста.
— А теперь войди в белую дверь и да пребудет с тобой Свет!