Принцесса также поведала мне о страхе перед вечным заточением. О жестокой ненависти Файдор, о нежной привязанности Тувии, о надежде, которая не покидала обеих подруг во мраке отчаяния. Они верили, что Джон Картер найдет способ освободить их.

Наконец мы добрались до комнаты Солана. Я шел, не думая о предосторожностях, поскольку был уверен, что и город, и дворец к этому времени уже в руках моих друзей.

Однако, перешагнув порог зала, я очутился прямо перед десятком придворных Саленсуса Олла. Они направлялись к тому самому коридору, по которому мы с принцессой только что прошли, – видимо, хотели выбраться во внешний мир.

Увидев нас, окарианцы застыли на месте, а потом по лицу их предводителя расплылась мерзкая улыбка.

– Вот он, виновник всех несчастий! – воскликнул вельможа, показывая на меня. – Мы можем хотя бы отчасти отомстить за поражение, если оставим здесь изуродованные трупы принца и принцессы Гелиума! Их найдут, – продолжил он, тыча пальцем вверх, где стоял над подземельями дворец, – и узнают, как дорого обходится врагам месть желтой расы. Готовься умереть, Джон Картер, твой конец окажется еще тяжелее оттого, что ты будешь знать об участи принцессы… возможно, ее пощадят ради того, чтобы она немного позабавила моих знатных друзей!

Я остановился рядом со стеной, на которой висели разные инструменты, и Дея Торис стояла рядом. Она с удивлением посмотрела на меня, видя, что желтые воины приближаются ко мне с клинками на изготовку, а мой меч висит в ножнах на боку, и я при этом еще и улыбаюсь.

Желтые вельможи также выглядели озадаченными. Поскольку я сохранял полное спокойствие, они заколебались, боясь подвоха, но их предводитель подгонял их вперед. Когда окарианцы подошли почти на расстояние длины меча, я поднял руку, взялся за большой полированный рычаг и, все так же мрачно улыбаясь, посмотрел прямо в лицо своим врагам.

Они разом остановились, испуганно поглядывая то на меня, то друг на друга.

– Стой! – закричал старший. – Ты не посмеешь этого сделать!

– Именно посмею, – ответил я. – Джон Картер может все. Он знает… знайте же и вы: сделаете еще один шаг к Дее Торис, принцессе Гелиума, – и я поверну этот рычаг. Да, мы с ней погибнем, но погибнем не одни.

Вельможи попятились, перешептываясь. Наконец их вожак обратил свой взгляд на меня.

– Иди своей дорогой, Джон Картер, – сказал он. – А мы пойдем своей.

– У пленников нет своей дороги, – ответил я, – а вы – пленники принца Гелиума.

Прежде чем кто-то из них успел ответить, распахнулась дверь в противоположной стене комнаты, внутрь ворвались десятка два желтокожих воинов. На секунду на лицах вельмож отразилось облегчение, но потом их взгляды остановились на том, кто вел этот новый отряд… Окарианцы побледнели, потому что это был Талу, мятежный принц Марентины, и они прекрасно поняли, что от него не приходится ждать ни помощи, ни милосердия.

– Хорошо сделано, Джон Картер! – воскликнул Талу. – Ты обратил их собственную могучую силу против них же. Повезло Окару, что ты оказался здесь вовремя и не дал им сбежать, потому что это самые великие злодеи к северу от ледяного барьера, а уж вот этот… – Талу показал на вожака, – этот собирался стать джеддаком джеддаков вместо погибшего Саленсуса Олла. И тогда мы получили бы еще более злобного и подлого правителя, чем тот, что пал от твоего меча!