— Из моей лаборатории только эти ракеты, а из моего мира иногда видел, но только серийные образцы, но их мало очень попадалось. Случайно, наверное, что-то попадает.

— И вы не интересовались как эти серийные образцы называю ваши товарищи? Не наблюдали как они к этим вещам относятся?

— Зачем? Я и так знаю как они называются. А к тому что получше и отношение получше.

— Вот сейчас вы меня правда удивили, — и тараканьи усики и брови пижона сделали домик.

— А надо было узнавать?

— Теперь я и сам не знаю. Блохастый, вы разные. Я сейчас не только про ваш мир. Миров, которые значительно превосходят общий уровень технологий много. В основном это внешники, но бывает приходят кусочки как ваш. Явление редкое, но не исключительное, а для всех тех, кто прибыл из миров вашей группы развития, у нас есть одно общее название — нолды.

— Нолды? Никогда не слышал.

Интересно, что этот красавчик в деловом костюме имеет ввиду? Но развить мысль не получилось. Черная тень метнулась к одному из охранников и начала его убивать. Убила, в один удар лапы прибив каску к плечу и прыгнула к следующему. Неожиданно у костюма в руках, прямо из воздуха, материализовались два пистолета ПГСММ. Ух и опасная это штука. Тихушники из второго периметра охраны «Самого» с такими пистолетами ходят, для них и разрабатывали.

Груздевский, специализированный, модернизированный, малошумный. Знаю я эти специализированные, под него всего один тип патрона разрабатывался — вольфрамовый сердечник и оболочка из сплава лития, натрия и ещё нескольких металлов. При попадании в тело сердечник пробивал бронежилеты практически любого класса защиты, а в дырку за сердечником втягивались куски металла и загорались внутри тела. Если тело было не защищено бронежилетом, то экспансивный эффект от мягкой оболочки был как от удара кувалды, а потерявший устойчивость сердечник кувыркался, оставляя уродливые раневые каналы, при этом рана горела изнутри. Эти пистолеты создавались только для того, что-бы убивать наверняка, и ни каких других вариантов не предусматривали. Кошатину надо спасать.

Как только я это подумал, в глазах пиджака мелькнул холод и волна дрожи окатила меня с носа до хвоста. Клочки шерсти стали дыбом, а по хребту скользнули мурашки. Пижон, откинув стул, невероятно шустро развернулся к пантере, готовясь стрелять по македонски.

Клац! Последний раз я кусался или в конце детского сада, или в начале школы. Клыки попали точно между шейных позвонков, повернувшегося ко мне спиной пиджака. Хрустнули кости. Один из позвонков остался у меня между клыками, а секция сверху и снизу отодвинулись, разрывая диски и сухожилия. Я прям как настоящая саблезубая тигра! Они тоже кусали между позвонков, доставая сразу до костного мозга и парализуя жертву. Для этого такие клыки и были нужно, если я правильно всё помню. Мы начали вместе валится. Не знаю какие умения были у этого костюмного джентльмена и чем это он меня так приложил, но позвонки явно были недостаточно накачаны, чтобы выдержать укус моей морды.

Дохлый джентльмен с тараканьими усиками заваливался, утаскивая меня за собой. Я как-то не рассчитывал, что после того как перекусывают шею тело начинает падать, и мы грохнулись вместе. Разумеется, разжать пасть я тоже не сообразил. Через секунду перед моим носом была скалящийся во все клыки морда Кошатины. Она прилично, раза в полтора подросла, но других изменений я не заметил. Та-же пантера, просто гораздо больше.