Остальные броневики заложили крюк влево и ушли с дороги проминая подлесок и уходя от своих обидчиков. Очень плохо, самое плохое что я мог предположить. Они решили не принимать бой, обошли засаду и бросив подбитые машины, которые очевидно подорвали гранатами нолдов. Сказано было привезти на нас, значит нас. Очень плохо. Большие деньги, большая дисциплина. Спецура своё отрабатывала на все сто, несмотря на то, что я с ней обращался мягко говоря очень грубо. Порядочные люди, но глупые, встретимся как-нибудь, наверное.

А теперь ноги в руки, слишком мало времени они потеряли на этой засаде. Я рассчитывал хотя бы минут на двадцать, а они просто бросили горящую машину и ушли. Гиббоны их даже на минуту не задержали.

Мы не успевали. До домов было километра полтора. За нами неслись броневики и пара бронированных пикапов, наподобие Хамви, с бронированными стёклами и пулемётами на станках. Они прибавили к скорости и понеслись в нашу сторону. К ровной дороге примыкали по бокам канавы и редкие кусты. Местность была открытая и спрятаться здесь было почти невозможно. Когда до машин оставалось метров пятьдесят Гайка остановилась и надела на глаза розовые очки в форме двух зайчиков. В её руках появился пистолет и вспыхнул стробоскоп всеми цветами радуги. Я, стоя сзади и немного сбоку, прикрыл глаза, оставив веки тоненькими щёлками, а что творилось со зрением водителей, в глаза которых светили эти вспышки, даже сказать не берусь.

Пум, пум, пум, пум, пум. Пять выстрелов, три в лобовое стекло одного внедорожника и два второго. Каждый раз, при попадании, на стекле вспыхивало маленькое солнце магниевой вспышки и в дырку засасывало горящий белый огонь, а стёкла изнутри забрызгивало кровью. Салоны машин наполнились дымом. Первый пикап вывернул колёса и полетел кубырем, а второй продолжал нестись на Гайку.

Я прыгнул и пнул её плечом. Вместе полетели в канаву, уходя с линии движения машины. Потерявший управление пикап тоже долго не проехал, и повторил участь своего собрата. Она кричала на меня, что больше не любит, что ребёнок всё равно переродиться, и чтобы я бежал. Сейчас она себя вела как курица, которая пытается отвести хищника от гнезда. Я сам хищник, и прекрасно знаю, что это не поможет. Бросился к выползающим из дымящей машины уцелевшим бойцам, рывок, захват под низ каски, удар. Пальценож в одно движение проходит по шее и обратным движением второму по брюшине, разрезая бронежилет между стыков керамических пластин. Ткнул в глазницу ещё одному, пробирающемуся к верхнему люку. Теперь бегом ко второму пикапу. Удар Братом самому шустрому от виска до виска, вдоль глаз, почти на всю толщину черепа и зажигательная граната нолдов внутрь. Теперь отбежать. Жалко гранату, но никого за спиной оставлять нельзя, и экономить не самое подходящее время.

Ко мне на полном ходу нёсся броневик. Это был не пулемётный пикап, а большой грузовик. Бронированный Урал с пулемётной башней на крыше. Брат и Пальценож грели ладони. Я сейчас буду убивать, сколько смогу, много, всех до кого смогу дотянуться.