Он провалился под землю. И услышал удивленный голос старика. – Так ты маг, букашка! И тут же что-то пробило землю и вошло в грудь Матвею. Он громко закричал от боли, выгнулся и понял что умирает. – Брумус прими меня в жертву, прошептал он и вихрь закружил его, порвал на мелкие части и выбросил в темноту.

Сознание уплывало, оно таяло как масло на сковородке, расплывалос в пустоте, не оставляя самой сути Матвея и он откуда-то понимал, что растворяется, исчезает и скоро совсем пропадет, став энергетической субстанцией во вселенной, лишенной осознания своего собственного я и имени. Ужас и отчаяние наполнили его последними крупицами чувств и он заорал как ему казалось, громко, во все горло, переполняемый горечью, страхом перед окончательной смертью, понуждаемый сильным желанием выжить и сохранить себя. – По-омо-оги-ите-е!

Из темноты выплыло лицо старухи. Ее глаза светились и казалось что на безжизненном ее лице они жили своей отдельной жизнью. Словно они одни были живыми во всем этом темном пустом пространстве. Они и Матвей. Они ощупали как руками Матвея и старуха каркающе засмеялась. – Что, помогли тебе твои боги? Вижу ты стал зомби. Не хотел слушаться меня, но как видишь, я одна пришла на твой зов. А где все они? Их нет. Ты уходишь туда же где долгое время пребывали мы. Хе, хе.

Ее скрипучий смех терзал как нож царапающий стекло. – Жить хочешь?

– Хочу. – Матвей произнес это слово мысленно, но старуха его услышала.

– Стань моим рабом и я спасу тебя.

– Рабом? – Буря чувств проснулась внутри Матвея и потянула к себе как магнит, как земное притяжение, другие части его сознания. – Зачем мне такая жизнь? Я рожден свободным, свободным и умру. А ты прочь, иди отсюда, ищи себе других рабов.

– Как знаешь. Дурень! – и лицо безжизненно рассмеялось. Затем в судорогах передернулось И сильная рука накрыла его. Затем та же рука ухватила Матвея и сильно дернула.

Темнота постепенно рассеивалась, проступали первые проблески света красно-бордового, тяжелого. Матвей промогрался, пытаясь отогнать муть заполнившую глаза. Он не чувствовал опоры под ногами и пытаясь обрести устойчивость, задергал ими. Затем в поле его зрения попался кусочек неба затянутый темными тучами и края туч горели знакомым бордовым огнем. Матвей повернул голову и увидел Черного рыцаря, что держал его за шиворот своей могучей рукою.

– Брумус! – радостно воскликнул Матвей, – ты не поверишь как я рад тебя видеть. Может ты отпустишь меня.

Рыцарь разжал пальцы и Матвей упал на холмик.

– О! И могилка моя рядом, – умильно произнес Матвей. – Как хорошо.

– Чего хорошего? – произнес гулким голосом рыцарь. Я тебя даже поначалу и не узнал. Стал таким же как и я не живой и ни мертвый. Имя и то поменял. Зачем? Скрываешься? Если бы не Маргана, то не пришел бы за тобой. Но раз старуха помчалась к тебе, значит оно того стоило. Жертву твою я принял. Даю тебе часть своей силы. Если тебя убьют сможешь с шансом 5 % воскреснуть. И еще вот, подержи кинжал, он вернулся ко мне. А связь с тобой потерял.

Рыцарь достал из ножен кинжал и протянул рукояткой вперед Матвею. Матвей кинжал взял и ощутил его биение. Он дернулся пару раз желая вырваться и спокойно улегся в руке. Поняв, что привязал его к себе вновь, Матвей предал кинжал обратно. Брумус вставил его в ножны и не прощаясь зашагал прочь.