На следующий день за полчаса до назначенного времени все было готово. Стол, накрытый в саду, выглядел великолепно. Слуги постелили тяжелую белую льняную скатерть, расставили на ней хрустальные бокалы и разложили массивные серебряные приборы. Вся утварь принадлежала еще семейству Герреро. Сервиз – настоящий веджвудский, тронутый налетом времени, сливочного цвета, с золотой каемкой и узором из бледно-лиловых листочков. Посуда XVIII века помнила еще бомбейский склад, принадлежавший некогда семье Сары. В школьные годы она любила спасать от забвения такие вот вещицы – фарфор и керамику из партий товаров, отправляемых в Индию и оказавшихся в руках кого-то из предков, старые книги и картины из английских и французских особняков, приобретенных во время очередного экономического кризиса. Часть их обстановки пылилась в принадлежавших компании помещениях лондонских доков, часть оставалась на месте, в сдаваемых в аренду или переделанных под гостиницы домах.

Цветы, стоявшие в вазах, были сорваны тут же, в саду. Старинная резиденция в испанском стиле как нельзя лучше подходила для переговоров, не предназначенных для чужих ушей. Внутренний двор двухэтажного здания, затененный деревьями, помешал бы использованию и дистанционных подслушивающих устройств, и телеобъективов.

Сара окинула все критическим взглядом. Еда, сервировка, расположение стола, даже то, куда будет светить солнце, – все должно было быть идеально. Такие люди, как Диего Сан-Мартин, не терпят малейших неудобств ни в чем.

Ровно в полдень Виктор, привратник, проводил гостя через холл и через стеклянные двери вывел в сад, где уже ждала Сара. Сан-Мартину сравнялось пятьдесят пять, но он сохранял отличную форму и одевался всегда щегольски. Сегодня на нем был бежевый льняной костюм, бледно-желтая рубашка, голубой галстук и панама с черной лентой. От источавшей сладкий холод улыбки буквально сводило зубы, словно от фруктового льда.

Следом вошли два телохранителя. Сару всегда восхищало, как легко и естественно Сан-Мартин всюду передвигается с сопровождением. Они никогда не стесняли его, нависая с обеих сторон. Перед входом в здание один из них обязательно заглядывал внутрь, все проверяя, и только потом пропускал патрона. В комнате первый охранник оставался у двери, второй тоже занимал стратегическую позицию рядом с окном или лестницей, никому не мешая, при этом их хозяин вел себя так, словно двух убийц с ледяными глазами просто не существовало.

Взяв руку Сары в свои, он наклонился и поцеловал девушку в щеку.

– Видеть такую красоту всегда приятно, но быть приглашенным отобедать в дом благородной леди – великая честь для меня. Выглядите великолепно, такое освещение словно создано для вас.

Оно и было специально подобрано с таким расчетом, хоть Сара и не стала, конечно, в этом признаваться. Длинный прямоугольный стол она заменила круглым, чтобы не возникало никаких вопросов о первенстве. Такой человек, как Сан-Мартин, счел бы естественным занять главенствующее место, однако позволять ему это слишком опасно. Он сразу же инстинктивно почувствовал бы себя хозяином положения и дом – своей территорией, а Сара не хотела, чтобы он воспринимал ее как очередную мелкую сошку в своей империи.