Может быть я перешагнул сейчас тот барьер, который переходить нельзя.
Может быть понял следующую грань, которую необходимо преступать.
Я опустил пистолет в кобуру и вышел из сумрака.
Останкинская башня иглой буравила небо.
- Поиграем совсем без правил, - сказал я. - Совсем-совсем без.
Машину удалось поймать сразу, даже не вызывая у водителей приступа альтруизма. Может быть потому, что на мне теперь была надета личина мертвого темного мага... очень обаятельная личина?
- Давай к телебашне, - попросил я, забираясь в потрепанную "шестерку". - И побыстрей бы, пока вход не закрыли.
- Веселиться едешь? - улыбнулся сидящий за рулем мужчина, суховатый, в очках, чем-то похожий на постаревшего Шурика из старых комедий.
- Еще как, - ответил я. - Еще как.
ГЛАВА 5
В башню еще пускали. Я купил билет, особо доплатив за право посещения ресторана, прошел по зеленому полю, окружающему башню. Последние пятьдесят метров дорожка шла под хиленьким навесом. Интересно, для чего он построен? С древнего сооружения порой сыпется раскрошившийся бетон?
Навес кончался маленькой будочкой пропускного пункта. Я предъявил паспорт, прошел через подкову металлоискателя - кстати, неработающего. Вот и все формальности, вот и вся охрана стратегического объекта...
Сейчас меня одолевали сомнения. Странная, что ни говори, была идея двинуться сюда. Я не чувствовал поблизости концентрации Темных. А если уж они здесь были, но так хорошо закрывались - значит мне придется столкнуться с магами второго-третьего уровня. Совершенно самоубийственное занятие.
Штаб. Оперативный штаб Дневного Дозора, развернутый для координации охоты... охоты на меня. Куда еще должен был сообщать о замеченной добыче неопытный темный маг?
Но лезть в штаб... туда, где не меньше десятка Темных, включая опытных охранников... Самому засовывать голову в петлю - это глупость, а не геройство, если остались еще хоть какие-то шансы уцелеть. А я очень надеялся, что шансы остались.
Снизу, из-под бетонных лепестков опор, телебашня производила куда более впечатляющее впечатление, чем издали. А ведь, наверняка, большая часть москвичей никогда в жизни и не подымалась на обзорную площадку, воспринимая башню лишь как непременный силуэт в небе, утилитарный и символический, но никак не место отдыха. Здесь, как в аэродинамической трубе замысловатой конструкции, гулял ветер, и на самом крае слуха бился едва уловимый тягучий звук - голос башни.
Я постоял, глядя вверх, на решетки и проемы, изъеденный раковинами бетон, на удивительно грациозный, гибкий силуэт. Она ведь и впрямь гибкая... бетонные кольца на натянутых тросах. Сила в гибкости. Только в ней.
Потом я вошел в стеклянные двери.
Странное дело - мне казалось, что желающих посмотреть на ночную Москву с высоты трехсот тридцати семи метров должно быть в избытке. Нет. Даже в лифте я поднимался один... точнее - с женщиной из обслуживающего персонала.
- Думал, будет много народа, - сказал я, дружелюбно улыбаясь. - У вас всегда так вечером?
- Нет, обычно шумно... - женщина ответила без особого удивления, но нотку недоумения в голосе я все же почувствовал. Коснулась кнопок - стали сходиться двойные, шлюзовые двери. Мгновенно заложило уши и прижало к полу - лифт рванулся вверх, быстро, но поразительно мягко. - Часа два, как поток схлынул.