Никто не подумал предложить замарашке подвезти ее, только улыбчивая пассажирка поблагодарила и пыталась дать монетку, но бойкая девица отказалась. И, окатив Свон очередной кучей пыли, карета удалилась в сторону замка. Спасительница же побрела, прихрамывая, в том же направлении. Она намеревалась ближе к замку отклониться в сторону реки, чтобы умыться и явится не в таком ужасном виде.

Уже ближе к вечеру, когда последние лучи летнего солнца ласкали землю, Свон услышала шум воды. Спустившись по крутому склону к реке, она принялась раздеваться. Сняв юбку и блузку, прополоскала их в проточной воде и развесила по кустам, обильно растущим на берегу.

В тонкой нижней рубашке замарашка зашла в воду и погрузилась в нее с головой. Течение подхватило распустившиеся волосы, промыло их, лаская, запустило струи в открывшийся вырез рубашки, закручивая саму рубашку вокруг стройного тела, обмывая его от дорожной пыли и возвращая первозданную красоту.

Но все это оборвалось в один момент. Сильная рука выдернула Свон из воды, ухватив за те самые длинные волосы. И когда она, кашляя, появилась на поверхности, поскольку хлебнула от неожиданности, то была перехвачена за талию и прижата к крепкому мужскому телу, которое вошло в реку в одежде и даже в сапогах. Свон убедилось в этом, когда сапоги, выталкивая фонтаны воды, ступили на сушу. Солнце почти скрылось, но даже при хорошем свете трудно было бы рассмотреть лицо мужчины, стоя на четвереньках и отплевываясь. Но Свон расслышала, как он проворчал, что место проклято, раз уже вторую утопленницу здесь приходится спасать.

Убедившись, что девушка перестала кашлять и не собирается терять сознание, он ушел. Ржание коня и стук копыт доказывали, что всадник удалился. Удивленно похлопав глазами, и еще чуток полежав на теплой земле, Свон поднялась. Нижняя рубашка была опять грязной. Но войти в воду лже-утопленница не решилась. Мало ли, вдруг появится очередной любитель насильно вытаскивать на берег купающихся женщин.

Только поздним вечером добравшись до замка, Свон увидела, что деревенских девушек, которых наняла, уже привезли, и те приступили к работе. А ей казалось, что она доберется быстрее и отказалась ехать в общей повозке! Никто в суете не обратил внимания на ее рваное платье, и Свон удалось спокойно пробраться в свою комнату и привести себя в порядок. Благо медный кувшин матушки загодя наполняли водой. Свон обтерла тело, морщась от боли там, где она задевала ушибы и ссадины, полученные не только в канаве, но и при жестком приземлении после неудачного купания в реке.

За этим занятием ее и застала Амали, ворвавшись с воплем, что Свон следует поспешить на кухню. Приехали король с королевой, все уже ужинают в главном зале и не хватает рук для подачи блюд. Деревенские люди для этих целей не подходят. Пришлось Свон облачиться в принесенную кухаркой серую одежду, состоящую из широкой юбки и наглухо застегивающейся рубахи. Поверх всего мешковатой пары надевалась туника, перехваченная на талии поясом, а на голову водружался огромный чепец, скрывающий не только волосы, но и само лицо служанки. Одежда делала любую женщину безликой, что вполне устраивало красавицу.