– Убедиться хочешь? Тогда и половины денег не возьмем, – предостерег главарь. И добавил, – У Изры свои способы проверки. Нам неведомые.

– А я все-таки поищу, может на ней еще безделушки есть? Серьги-то золотые и богато украшены жемчугами с алмазами, – сказал разбойник, рассматривая в утреннем свете снятые украшения.

Потянувшись за ниткой жемчуга и не найдя застежку, просто рванул ее, порезав шею Свон. Жемчужины рассыпались по дну повозки. Все, кряхтя и ругая подельника, принялись собирать дорогие бусины.

Пленница была в панике. Болели связанные за спиной руки, душила тряпка, которую грубо сунули в рот: Свон пыталась закричать, услышав людской гомон на дороге.

Если до разговора разбойников Свон думала, что попала в их руки случайно, то теперь поняла – за ней охотились. Так или иначе, но она все равно оказалась бы в этой повозке. Кто приговорил ее к смерти? Оброненное слово «Аде» могло быть именем «Аделаида». Неужели из-за того, что Свон танцевала с принцем, его любовница заревновала? Если бы они просто танцевали, но Уильям подарил ей наряд и жемчуг! Может у него были свои планы, а Аделаиде они не понравились?

Как Свон жалела, что ослушалась Алекса! Соблазн побывать на бале с принцем вскружил ей голову, и она забыла об осторожности. А теперь ее ждет страшная неизвестность, и нет никакой надежды на помощь.

Только к вечеру повозка добралась до шумного города. Стража на воротах беспрепятственно пропустила разбойников: те показали какое-то письмо. Еще немного тряски по булыжной мостовой, скрип открываемых ворот и шепелявый голос поздоровался с главарем:

– О, Марек! Неужели вшпомнил штарую Изру? Может и гоштинец бабушке привеж?

– Привез, привез. Там в повозке лежит. Сейчас мои ребята подарочек в дом занесут.

– Не в дом. Шразу в подвал. Шейчаш открою, – загремела ключами старуха, – Вовремя ты подарочек привеж! Выручил бабушку!

На улице стояла темень, только факел в руках одного из мужчин освещала дорогу к каменному дому. Свон закинули на плечо, как мешок с картошкой. Она почувствовала, как несколько оставшихся на нитке бусин соскользнули вниз, и пропали в пыли. Свернув за угол, старуха открыла тяжелую дверь. В глубине оказалось темное помещение. Спустившийся разбойник грубо бросил Свон на тюфяк, что лежал на полу, и тут же выбрался из мрачного подземелья. Дверь захлопнулась, послышался шум задвигающегося засова.

Пытаясь повернуться на бок, чтобы руки не так сильно болели, Свон застонала. Тут же рядом раздалось шуршание, и чьи-то пальцы ощупали плечи пленницы, а потом принялись за веревку. На слабый вскрик испуганной Свон, девичий голосок проговорил:

– Тише, тише. Я стараюсь помочь.

В кромешной темноте узлы с трудом поддавались, но незнакомка справилась. Когда Свон села, опираясь на затекшие руки, то застонала от боли. Соседка все поняла и помогла растереть их.

– Пить, я так хочу пить, – пожаловалась Свон. Подруга по несчастью, словно кошка, видящая в темноте, метнулась в сторону, и вскоре Свон пила воду из кувшина.

– Спасибо. Ты кто?

– Теперь никто, как и ты. Называй меня Фокси. Я здесь уже неделю. Старуха ждет какой-то корабль. А тебя как зовут?