– Да, такого удара вы, должно быть, не ждали, – с мрачным видом заметил Ричард. – Но выдержали стойко, даже бровью не повели.

– Это только со стороны так кажется. На самом деле у меня все поджилки тряслись. Но я знала, что с объяснениями нужно подождать, пока я не буду здесь, где мне, по крайней мере, ничто не угрожает.

– Ничто не угрожает, – задумчиво повторил Ричард. – Послушайте, Виктория, та невероятная история с хлороформом, которой вы меня потчевали… неужели все так и было?

– Конечно! Это истинная правда! Поймите, если б я хотела вас обмануть, то сочинила бы что-нибудь позанятнее и рассказала бы более гладко!

– Сейчас, зная вас чуточку лучше, я, пожалуй, склонен согласиться с этим аргументом. Но и вы должны признать, что тому, кто слышит ее впервые, поверить в такое очень трудно.

– Однако теперь вы уже не считаете ее невероятной. Почему?

– Потому что, – медленно произнес Ричард, – если вы замешаны в историю с Кармайклом, то я допускаю, что так могло быть.

– Со смерти Кармайкла все и началось.

– Вы должны все мне рассказать.

Виктория посмотрела на него в упор:

– Я вот спрашиваю себя, можно ли вам доверять.

– Вы не уверены, можно ли доверять мне? Да ведь все же совсем наоборот! Неужели вы не понимаете? Это у меня имеются серьезные основания подозревать, что вы проникли сюда под чужим именем, чтобы выведать какую-то информацию! Вы, может быть, и сейчас это делаете…

– То есть вам известно о Кармайкле нечто такое, что и они хотели бы знать?

– Кто такие они? Кого вы имеете в виду?

– Придется все вам рассказать. Другого выхода нет. Даже если вы – один из них, это уже не важно, потому что вы всё знаете сами.

И Виктория рассказала ему всё. О смерти Кармайкла в отеле. О своем разговоре с мистером Дэйкином и поездке в Басру. О работе в «Оливковой ветви», враждебности Катерины и предостережении доктора Рэтбоуна. И, наконец, о развязке. Упомянула она на сей раз и загадку крашеных волос. За скобками остались только красный шарф и мадам Дефарж.

– Доктор Рэтбоун? – Ричард почему-то зацепился за этот пункт. – Думаете, он замешан? Думаете, он за всем этим стоит? Дорогая моя, доктор Рэтбоун – очень влиятельный человек. Человек, которого знают во всем мире. Пожертвования на его проекты идут буквально отовсюду.

– А разве так и не должно быть?

– Мне он всегда казался напыщенным индюком, – задумчиво сказал Ричард.

– Очень даже хорошая маскировка.

– Да, пожалуй. А кто такой Лефарж, о котором вы меня спрашивали?

– Всего лишь имя, – пожала плечами Виктория. – Как и Анна Шееле.

– Анна Шееле? Никогда о ней не слышал.

– Она тоже играет важную роль, но какую именно, я не знаю. Все так сложно и запутанно.

– Скажите-ка вот что. Кто тот человек, который втянул вас во все это?

– Эд… А, вы про мистера Дэйкина. По-моему, он занимается нефтью.

– Вечно усталый вид, сутулится и умом особенно не блещет.

– Да, он. Только на самом деле это не так. То есть насчет ума.

– Пьет?

– Говорят, что пьет, но я так не думаю.

Ричард откинулся на спинку стула и посмотрел на Викторию.

– Филипп Оппенгейм, Уильям Ле Ке и многие после них… Они ведь все писали об имитаторах? Что тут правда, а что ложь? А вы – настоящая? Кто вы? Преследуемая героиня или безнравственная авантюристка?