Кстати, о птичках… точнее, о Дорне.

Не встречу ли я его ненароком?

Эта мысль заставляет меня замедлить шаг. Вряд ли он мне обрадуется, учитывая все события, которые произошли до этого дня. Более того, наша встреча может стать опасной для меня. Может, они и заключили с Ксандром сделку, но если Дорн сбежал… следовательно у него появились немного другие планы.

Ставлю на то, что со дня своего побега, он начнет разворачивать кампанию по избавлению от влияния темного мага на Нимерию. И ставить ему палки в колеса…

Я стараюсь ступать вообще неслышно, с каждым шагом напрягая слух и ловя любые звуки. От тихого “кап” я каждый раз вздрагиваю, готовясь броситься обратно.

Тихо, абсолютно тихо, что даже на уши давит. Ольга, ты и впрямь считаешь, что Дорн настолько дурак скрываться в месте, которое известно не только ему, но и тебе?

Руки натыкаются на занавеску, отрезающую коридор от той самой комнаты. Я ее заметила только сейчас, а значит, там темно. Значит, там действительно никого нет. Вот только и мне придется сидеть в полнейшей темноте, потому что я понятия не имею, как тут свечи зажигают…

Я осторожно отодвигаю кусок ткани, и, шаря впереди руками, делаю шаг вперед. Где-то там был вроде диванчик… главное, не споткнуться. И не заблудиться на обратном пути! Я нифига не вижу! Даже очертания мебели!

И только я хочу сделать еще шаг, как чувствую рядом легкое движение воздуха и шорох.

В мои ребра утыкается что-то острое, надавливая. Сердце ухает в пятки. Я обмираю, готовая получить инфаркт, отдать концы и все, что угодно, лишь бы исчезнуть отсюда, как слышу тихий, пробирающий до костей голос:

— Не двигайся.

Дорн.

Доигралась.

Да блин…

— Я не с плохими намереньями, — сообщаю я, чувствуя, как голос дрожит.

— Догадываюсь.

Я чувствую внезапно прикосновение руки к талии. Она нагло скользит по ней, ощупывая, и спускается ниже, к бедру. У меня едва не вылазят глаза из орбит, но я вовремя понимаю, что Дорн, похоже, решил меня обыскать. Ничего такого…

Видимо, убедившись, что у меня нет с собой оружия, он убирает кинжал. Или что там… но острие прекращает щекотать мои ребра и нервы.

Шорох раздается в нескольких шагах от меня. Чувствую себя абсолютно беспомощной в полной тьме. Как он тут ориентируется?

— Зачем пожаловали, Ольга? — слышу я спокойный голос. Мне кажется, что я уже и подзабыла это холодное и непроницаемое спокойствие, имя которому Дорн.

— Просто… решила посмотреть… — туманно отвечаю я, решив не вдаваться в подробности.

Дорн молчит. Мне становится еще больше некомфортно и неуютно, поэтому я решаюсь робко поинтересоваться:

— Не могли бы вы… м… зажечь свечу? Я вообще ничего не вижу.

Я слышу тихий щелчок пальцев. Недалеко от меня вспыхивает одинокая свеча, едва ли освещая четверть комнаты. На одном из кресел сидит Дорн, и его лицо почти целиком тонет в темноте. Левая рука перевязана бинтами и покоится на подлокотнике.

Черт… я чувствую, как что-то внутри тоскливо сжимается. Почему, почему все так повернулось? В голове расцветают яркие воспоминания о том, как я убегала от убийцы и застала Дорна тут, мирно сидящего с чашечкой какого-то напитка. Спокойного. Уверенного.