– Она от него не гуляла. До вашей встречи.

– Светлане ты карточку послал?

– Ничего я не посылал. Кроме конверта, где предложил тебе встретиться.

– Значит, Денис знал о наших отношениях?

– Нет. Я обещал отчитаться в конце месяца. Парень уже успокоился, и я начал подумывать, стоит ли его вводить в курс дела.

– Светлана ушла от меня и оставила снимок на столе. Я изображен с бородой, которую сбрил неделю назад. Тогда наш роман с Олесей только завязывался.

– Это не мой снимок. Я следил за домом по ночам, когда Денис уезжал в командировки.

– И что дальше?

– Я обязан сдать весь материал Вербицкому. Закон есть закон. Это его дело разбираться в деталях.

– Меня посадят, Максимыч. Ложиться на дно или бросаться в бега не мой стиль. Убийца рядом, надо его вычислить.

– Считаешь себя умнее Вербицкого?

– Он работает по закону, а я за собственную шкуру воюю.

– В чем-то ты прав, Олег. Попробую тебе помочь, чем смогу. Но если в течение трех дней мы будем пробуксовывать, я сдам материалы в прокуратуру.

– Денис к тебе не обращался?

– Ему не до меня.

– Возможен фокус со страховкой. Надо это выяснить. Денис и Олеся молоды, здоровы, богаты, почему им отказать в страховке на крупную сумму? Или банковский счет. Денис мастер по таким аферам. Он мне это доказал.

– Не стал бы он этого делать для демонстрации своих талантов. Сам видишь, как легко ты дошел до похожей мысли. Фокус состоит в том, что его секрета никто не знает.

– Если след существует, то его можно найти, Максимыч. Ты опытный опер, следил за Олесей два месяца. Срок немалый. Кто-то мог проколоться.

– О чем ты?

– Хотя бы о фотке, присланной моей жене. Не для того ее присылали, чтобы она сбежала от меня. Глупо. Вспомни все, что ты видел за время своих наблюдений. Любая мелочь может стать главной в этом деле.

Секретарша вышла из кабинета следователя и попросила зайти Афанасьева, оставив дверь распахнутой настежь. Полковник в отставке зашел, прикрыл за собой дверь и положил на стол повестку.

– Афанасьев Иван Максимович. Вызывали? Я перед вами.

– Присаживайтесь, Иван Максимыч. Я Вербицкий. Веду дело об убийстве в пансионате.

Афанасьев скромно сел на край стула.

– Вы ветеран органов МВД.

– В запасе.

– В таком случае я могу рассчитывать на вашу откровенность. Вы понимаете, о чем идет речь?

– Об убийстве Олеси Астаховой, разумеется.

– Верно. В ночь убийства возле ее дома видели вас. Кассирша из супермаркета, расположенного на территории пансионата, некая Раковская. Она знает всех отдыхающих.

– Встречный вопрос. А что она могла делать среди ночи возле коттеджа Астаховых?

– Шастала по кустикам со своим приятелем. Искали подходящее место. Они видели вас возле дома. У вас на шее висел фотоаппарат. Любите снимать ночью?

– Та ночь оказалась неудачной.

– Для фотографа, но не для убийцы.

– Меня нанял муж Олеси Денис. Он ревновал жену к каждому столбу. Я следил за девушкой два месяца, его подозрения не оправдались.

– Вы о чем-то умалчиваете?

– Голословно обвинять никого не хочу. У меня даже зацепки нет.

– Вы каждый день следили за убитой?

– Только в те дни, когда Денис куда-то уезжал. Я частное лицо. Розыск преступника не входит в мои планы. К тому же я считал эту пару образцовой семьей, а в пансионате убедился в своих выводах окончательно.