— Не стоило мне соглашаться, — бурчал напарник Вадима, параллельно выискивая что-то на своей далеко не самой чистой кухне. — Нельзя… Это дело — не мое это дело.

— Вы о чем? — без особого интереса спросила Ксюша.

— О вас. Иваныч позвонил, сказал надо… А мне надо? Я… Да я вот! — Он чуть ударил себя кулаком в грудь. И вздохнул: — А ведь раньше ни грамма в рот не брал. А теперь… И никто! Никто не верит, что я не псих!

До Ксюши начало доходить, о чем говорит этот странный нетрезвый человек.

— Стоп! — решительно заявила она. К ее удивлению, мужчина тут же замер. — Вы в запое… из-за девушки под фонарем?

— Нет никакой девушки, — устремив глаза в пол, тут же вернулся он к своему бурчанию. — Я не верю в сплетни. Это не ко мне.

— Андрей, я знаю о ней, — Ксюша попыталась вернуть себе его внимание. — И видела. И вы не псих. Клянусь, я вам верю!

Последнее прозвучало как-то по-детски. Но напарник Вадима, похоже, поверил в ее искренность. И посмотрел даже растроганно.

— Я честно знаю о ней, — еще раз подтвердила Ксюша. — И мои друзья знают. И мне очень нужна ваша помощь. Давайте я вам сделаю чай, а вы мне все расскажете?

Андрей кивнул, выпрямился и даже как будто немного протрезвел.

Общий сбор устроили, как всегда, в гостиной. Ребята расположились вокруг журнального столика, каждый в своем любимом кресле, захватив с кухни соки и минералку. На стол поставили ноутбук, разложили папки с новым делом.

— Все-таки очень хорошо, когда есть столько информации по делу, — заметила Ксюша. — Экономим массу времени.

— Тем более что время нам дорого, — подхватил Стас. — Коммунальщики не могут перекрывать вход в сквер вечно. Давайте вспомним нашу вводную. Пять лет назад девушка Алина покончила с собой от неразделенной любви. Ее призрак, статичный, неагрессивный, изредка появлялся под фонарем. Но дней десять назад ситуация изменилась, призрак начал нападать на влюбленные пары. На первый взгляд все так, а вот на второй…

Он выразительно развел руками.

— На самом деле ни о неразделенной любви, ни о печальном самоубийстве речи не идет, — деловито продолжила Полина. — И вообще Алина сильно отличается от остальных виденных нами призраков. Мы видели тени тех, кто остался здесь из-за чувства вины, боязни за любимых, одиночества, обиды и прочих, скажем так, благородных страстей. А девушка под фонарем совершенно иной персонаж. Я разговаривала сегодня с подругами Алины — Натальей и Татьяной. Хотя подруги — это громко сказано…

— Похоже, у нее вообще друзей не было, — заметил Митька, как обычно, не поднимая глаз от планшета. — Я ее страницу в соцсети видел. Печально. У нее человек триста типа друзей. И подписчиков почти столько же. Но вот общение… Я бы ее сразу в черный список кинул. Такое самолюбование! И вся переписка — исходящая. Она всех оповещала о чем-то. И непонятно, чего ждала в ответ.

— Обожания и преклонения она ждала, — иронично пояснила Полина. — Расскажу вам о первой встрече маленькой Тани с маленькой Алиной. Четырехлетняя Танюша играла на детской площадке и увидела, как незнакомая девочка, похожая внешне на ангелочка, отобрала у еще одной крохи куклу Барби. Когда мама этого ангелочка попыталась вернуть игрушку хозяйке, девочка сломала куклу, потом упала в грязь и… Танечка услышала от этой девочки все те слова, которые ее мама считала плохими и запрещала произносить. Для Тани Алина стала плохой девочкой. Да вот проблема в том, что Алине Таня почему-то понравилась. И с той поры Алина считала ее чем-то вроде своей собственности, живой игрушки.