Перри Мейсон с сомнением покачал головой и вытащил из кармана сложенные банкноты.

– Хотел бы я оставить себе эти деньги, – промолвил он.

– Конечно, ты их оставишь! – воскликнула Делла Стрит. – В письме сказано, за что они уплачены. Это предварительный гонорар, не так ли?

Мейсон вздохнул и бросил деньги на стол:

– Этот человек – законченный псих!

– Что заставляет тебя так думать? – спросила Делла.

– Абсолютно все.

– Но вчера вечером ты так не считал.

– Я думал, что он нервничает и, возможно, болен.

– Но ты не считал его сумасшедшим.

– Ну, не совсем.

– Значит, ты изменил свое мнение из-за этого письма?

Мейсон усмехнулся:

– Доктор Чарлз Купер, судебно-медицинский психиатр, занимающийся вопросами принудительного лечения, заметил, что уплата предварительного гонорара наличными, безусловно, является отклонением от нормы. Этот человек платил наличными дважды в течение суток и послал десять тысяч долларов по почте незаказным письмом.

– Может быть, у него не было иного способа отправить деньги, – предположила Делла Стрит.

– Возможно. Ты читала завещание?

– Нет. Когда я увидела, что находится в конверте, то сразу спрятала его в сейф.

– Тогда давай взглянем на завещание.

Мейсон развернул лист бумаги, на оборотной стороне которого виднелась надпись: «Последняя воля Артура Картрайта».

Пробежав глазами текст, он медленно кивнул:

– Ну, Картрайт составил хорошее рукописное завещание. Все написано его почерком – подпись, дата и остальное.

– Он тебе что-нибудь завещал? – с любопытством спросила Делла.

Перри Мейсон оторвал взгляд от документа и усмехнулся.

– Этим утром ты чересчур корыстолюбива, – заметил он.

– Если бы ты видел счета, которые нам присылают, то тоже стал бы корыстолюбивым. Не понимаю, почему все вокруг говорят о Великой депрессии. Им стоит посмотреть, как ты тратишь деньги.

– Я просто пускаю их в оборот, – отозвался Мейсон. – В стране не меньше денег, чем всегда, – фактически даже больше, – но они стали медленнее циркулировать. Вот почему ни у кого нет денег.

– Ну, твои деньги циркулируют достаточно быстро. Но расскажи мне о завещании – или это меня не касается?

– Конечно, касается, – заверил он ее. – Учитывая мои методы работы, меня в один прекрасный день могут прикончить, и тогда ты одна будешь в курсе моих дел. Давай посмотрим… Он оставляет всю свою собственность наследнице, а мне завещает одну десятую часть, которая будет выплачиваться после окончательного раздела состояния, при условии, что я стану преданно отстаивать интересы главной наследницы в любых юридических вопросах, которые могут возникнуть в связи с завещанием, его смертью или ее семейными отношениями.

– Он все предусмотрел, не так ли? – сказала Делла Стрит.

Перри Мейсон задумчиво кивнул:

– Этот человек либо писал завещание под диктовку адвоката, либо обладает истинно деловым умом. Такое завещание не мог написать сумасшедший. Оно логично и последовательно. Девять десятых своей собственности он оставляет миссис Клинтон Фоули, а одну десятую – мне. При этом он ставит условие…