Вот так и продолжилось, пока она пыталась выбить из меня информацию, а я отговаривался, как только мог. Лгать ей не хотелось.
Эта женщина, Роуз Коул – лучший врач городской больницы, и по совместительству целитель В-ранга. Она из Америки, но поскольку США официально признаны Магической державой, несмотря на то, что там тоже появились авантюристы и лабиринты, женщина должна была бежать, потом еще и еще. Вот и живет у нас уже как семь лет.
Впервые я к ней попал еще до того, как лабиринты стали повсеместным делом, шесть лет назад. Тогда, будучи шестнадцатилетним парнем я умудрился свалиться в клетку к медведям в зоопарке. Конечно это сопровождалось огромной историей из случайностей, украденным кошельком и получасовой погоней. Но результатом было то, что я лежал с разодранным животом. К своей чести, одной мишке я успел отомстить еще когда он мою ногу ел – воткнул ему палочки для еды прямо в глаза.
В том самом парке и была она, тогда еще двадцатидвухлетняя красавица, заливающая свое горе от разбитого сердца килограммами мороженного. Как она после таких заеданий стрессов не потолстела я понятия не имею, но и сейчас она выглядит ничуть не хуже.
Ну и спасла она меня тогда, называя идиотом и причитая о глупых детях. А я тогда уже был «послевоенный», много всего во время Прорыва повидал, и твердой чешуёй цинизма обзавелся. Потому и начал отвечать колкостями. С тех пор и завелось, что мы друг с другом всегда разговариваем так, хотя другие с нее чуть ли не пылинки сдувают, и уважают безмерно. Учитывая, как часто я сюда попадаю, нет ничего удивительного что наша с ней связь стала весьма крепкой.
— Ну так что, выписываем меня? — изогнул я вопросительно бровь.
Она молча смотрела на меня, задавая немой вопрос. Я принял ее вызов, отвечая ей тем же.
— Эх, глупый мальчишка. Вот нет бы как все нормальные люди, поделиться с близкими своими бедами. Нет ведь, как баран упрешься. Ладно я – меня может ты и не считаешь столь уж близким человеком. Но хоть с Гаврилом поговори. Или даже сестрой – она, конечно не авантюрист, но…
— Не неси глупости. — закрыл я глаза. — Сестре уж точно не стоит знать, чем я это таким интересным занимаюсь. Да и нет у меня никаких проблем. Все замечательно.
Почему все всегда считают, что со мной что-то не так?
— Как знаешь, господин невозмутимость. — вздохнула она, закрывая папку у себя в руках. — Если нет ничего что хочешь мне сообщить, то можешь выписываться. У меня и без тебя в этой больнице полно забот.
Я ей в ответ улыбнулся.
Дел впереди было много и у меня. Сейчас все еще позднее утро, и часть из всего этого можно сделать сегодня.
Через полчаса я уже гулял по улице. Меня особо не задерживают при выписке. Все знают кто я, и вся нужная информация у них записана в отдельный лист. Да и, буду честен, сам я тоже знаю половину персонала поименно, а у некоторых и с семьями знаком.
Одежду мне, судя по всему, принесла сестра, ибо она была точно моя. Старая форма была изорвана, и по ней можно было легко увидеть, что меня там лишили трех конечностей. Странно что никто об этом с меня не спросил.