– Бедная леди! – откликнулся лорд Роули.

– Мы должны заняться вашей рукой, Рекс, пока вы еще не погибли от потери крови, – сказал Иден, не глядя на их отбывающего друга. Голос его повеселел. – Хирург, я вижу, освободился.

Да, подумал лорд Роули, глядя на свою руку. Рукав рубахи был пропитан кровью от плеча до локтя.

И тут он подумал о Кэтрин. Он будет жить, он снова увидит ее. И скажет ей, что любит ее.

Они услышали, как открылась парадная дверь в холле, оттуда доносились голоса, хотя женщины сидели наверху, в гостиной. Но они не разобрали, кто говорит.

Кэтрин сидела на стуле, прямая и почти окаменевшая… Ноги не слушались ее, при всем желании она не могла бы выбежать на лестничную площадку, чтобы посмотреть, что происходит внизу. Ноги Кэтрин то наливались свинцом, то становились ватными. С Дафной, полагала Кэтрин, происходит то же самое. Они не обменялись ни словом, обратившись в слух.

«Кто это может быть? – спрашивала себя Кэтрин. – Кого могли послать к ней с вестью? Папу? Хэрри? Лорда Пелхэма? Или совсем незнакомого человека?»

А затем совсем тихо отворилась дверь, и вошел – он. В первое мгновение ее рассудок отказался понимать, кто стоит на пороге. Он был очень бледен. Правый рукав сюртука был пуст. А рука висела на белоснежной перевязи. Рубашка на нем была, судя по всему, чужая.

Воцарилась напряженная тишина. Дафна, вскочив на ноги, вцепилась в спинку стула.

– Что ж, – сказал он невозмутимо, – очевидно, нет никакого смысла рассказывать вам, что меня сбросила лошадь, не так ли?

– Рекс… – прошептала Дафна, нервно сцепив руки.

– Со мной все в порядке, успокойся, Дафна, – сказал он. – Рука, пустяковая царапина. Царапина. Но врач настоял на перевязи. Выглядит довольно внушительно. – Он усмехнулся.

– Ты знаешь, – сказала Дафна, – что мы пережили! Ожидание – это кошмарно, Рекс. А нам, женщинам, слишком часто приходится испытывать это.

Кэтрин казалась себе чем-то вроде бесплотного духа, со стороны наблюдающего за происходящим. Она не могла ни двигаться, ни говорить. Но вот он повернулся и прошел через всю комнату к ней. Стал на одно колено и взял ее руки в свои, высвободившись из перевязи. Его правая рука была холодна.

– Он больше не сможет причинить неприятности ни вам, ни какой-либо другой женщине, любовь моя, – сказал он мягко.

– Вы убили его? – Это был голос Дафны.

– Да, – прозвучало в ответ.

Дверь вновь распахнулась, и кто-то еще вошел в комнату. Дафна тут же громко заплакала.

– Ах, Клейтон, – говорила она, – вы обещали после этой ужасной битвы при Ватерлоо, что мне никогда больше не придется переживать ничего подобного.

– Так оно и есть, любимая, – сказал он. – Я только что узнал обо всем. Вас не было дома. Я догадался, где вы можете быть, особенно после того как обнаружил, что Кэтрин побывала у нас. Вы же знаете, волнение может повредить вам. Вы должны немедленно отправиться домой и лечь в постель. Тем более что Рексу и Кэтрин нужно побыть наедине.

Кэтрин не смотрела на них. Рекс тоже не смотрел. Они, сплетя руки, пристально глядели друг на друга. Прошла минута, другая – в комнате царила тишина.