– Хорошая новость, – отозвался Фини, – запись мы почистили. Плохая – лица убийцы на ней не видно.

– Можно и без лица.

– Да там и всего остального немного. Компьютер, запустить восстановленную запись.

Принято.

На экране возникло лицо Алессерии. Теперь и она, и ее голос, и ночь вокруг – все было очищено от помех. Над ее головой виднелся уличный фонарь. Все ее движения из дерганых и быстрых скачков, усиленных ее торопливыми шагами, превратились в более медленные и плавные.

Послышался какой-то звук: шум, свист рассекаемого воздуха. Ева увидела, как в кадре, на мгновение закрыв собой изображение, возникла рука в перчатке и анакондой сжала горло Алессерии. Телефон в ее руке дернулся, успев запечатлеть выражение боли и ужаса в ее глазах. Затем изображение закувыркалось: небо, улица, тротуар. Телефон упал на мостовую. Чернота.

– Черт! – отозвалась Ева, стиснув руки в карманах в кулаки. – А если замедлить и увеличить, ничего нового не увидим?

– Можем увеличить перчатку так, что стежки на шве пересчитаешь, – ответил Фини. – Можно прогнать через опознавательную программу, узнаем, какой размер он носит. По размеру и направлению движения можно высчитать вероятный рост убийцы. Но того, чего там нет, мы тебе показать не сможем. Хотя есть обрывки звуков, если они тебе чем-то помогут.

Он снова запустил запись, теперь уже с другими параметрами.

Сначала ничего не было слышно.

– Мы заглушили звук ее голоса и шагов, – объяснил Рорк, – и фоновые шумы. Вот, сейчас…

Ева расслышала звук еще чьих-то шагов, еле различимый шелест, а затем шум, который она определила как бросок в прыжке или что-то вроде этого. Слышен был прозвучавший выдох, и на экране рука убийцы Алессерии. И одно-единственное произнесенное вслух слово: «Ты…»

– Для идентификации по голосу этого мало, – заметил Фини. – Даже если докажем сходство по одному только слогу, в суде это не примут.

– А ему необязательно об этом знать, – задумчиво прищурилась Ева. – Может, этого хватит, чтобы его припугнуть? Пусть думает, что у нас есть на него еще что-то.

– А у нашей девочки кое-что в черепушке варится, – подмигнул Фини Рорку, постукивая пальцем по лбу.

– Кое-что варится, – кивнула Ева. – Не все ж ему народ дурить, пусть теперь сам побудет лохом.

Рорк зашел в кабинет Евы вслед за ней и закрыл за собой дверь.

– Мне это не нравится.

Ева как ни в чем не бывало направилась через свою тесную комнатку прямиком к автоповару и заказала кофе.

– Хороший план. Должен сработать, – ответила она, взяв две кружки горячего черного кофе и протягивая одну Рорку. – Я так и знала, что тебе не понравится. Вот почему я не хотела привлекать тебя к расследованию.

– Ева, есть и другие способы его обложить.

– Этот быстрее прочих. – Ева изложила ему свой план. – Стандартную слежку за ним не устроить. В этих тоннелях десятки входов и выходов. Невозможно представить, какой у него там в клубе, в его апартаментах, может быть запасной выход. Если он решит, что здесь ему уже неинтересно или слишком опасно, все, поминай как звали, он нырнет на дно, и мы не успеем его взять.