Ночью выяснилось, что она оказалась права.

Я так и не понял, как в ту минуту оказался на полу. Просто звук, который я услышал даже через сон, оказался до боли знакомым. Я помнил его по Косово и Карабаху, Эль-Фаллудже и Рамади, Грозному и Кандагару. Взрыв реактивной гранаты РПГ-7. Я, даже не проснувшись до конца, соскользнул с кровати, стащил на пол Марину и навалился на нее.

Только потом я пришел в себя.

Звон в ушах. Такое вот звуковое послевкусие. Потом я понял, что это резкий вой пожарной сигнализации.

Есть!..

– Давай в ванную!

На будущее запомните, что именно ванная комната обычно является самым безопасным местом в доме. Во-первых, она чаще всего находится в центре квартиры. Во-вторых, обычно сама ванна делается из твердых материалов. Чугунную не всякая пуля возьмет. Защитит она и от взрыва.

Я набросил штаны, надел ботинки, достал пистолет из-за сливного бачка. Банально, но ничего больше я не придумал.

Если будет еще один взрыв или стрельба, значит, начался штурм. Но ничего подобного не произошло.

Я перебросил пистолет в другую руку и осторожно выглянул в коридор. Охрана уже у двери, несколько человек, в том числе и израильтяне. Один из наших заметил меня и кивнул.

Я вернулся в комнату, протер пистолет, положил обратно за бачок.

Марина, естественно, ни в какую ванную не пошла, успела одеться. Свет она благоразумно не включила и в окнах не светилась.

– Соседняя дверь, – сказал я.

– Сильно?

– Не знаю.

Я оделся полностью, вышел в коридор и заглянул в номер. Курящийся пролом в стене, видный даже от двери, вой машин «Скорой помощи» под окнами.

Доигрался!..

Московенко намек понял.

Остаток ночи прошел никак. Сна ни в одном глазу. Я понимал, что днем будет еще хуже.

Утром, когда я еще не успел принять ванну и выпить чашечку кофе, в номер Марины… точнее, по факту уже наш, постучал Борис. Первое, что я заметил, – автомат в его руке.

– Что происходит?

– Спецназ окружил отель.

Здорово. Похоже, по наши души.

Марина и тут не проявила ни малейшего испуга. Она просто достала из сумочки телефон и начала набирать номер.

– Много их? – спросил я. – В форме?

– В штатском. Три микроавтобуса подкатили. Мы перекрыли все этажи, но дело кисло.

У Марины не получилось соединиться. Возможно, спецназовцы уже глушили связь. Она начала набирать номер заново, и тут телефон зазвонил сам.

Она ответила, потом протянула мобильник мне и сказала:

– Тебя.

Я уже знал, кто это.

– Слушаю, – сказал я, никак не представляясь.

– Доброго дня.

– Доброго.

Молчание. Разговор по телефону, как и любой другой, это тоже искусство. Одно из правил тут таково: постоянно ставь собеседника в максимально неудобное положение и сам никогда не прерывай молчание. Заставляй говорить его.

– Я полагаю, у нас с вами есть общий знакомый. С именем одного из библейских пророков.

– Библейских пророков много. Пороков тоже, – заметил я и услышал смешок.

– Имя Лазарь вам ничего не говорит?

– Что-то припоминаю.

Человек, говоривший со мной, помолчал, потом смягчил тон:

– Да что мы все по телефону. Я тут в ресторане сижу. Спускайтесь.

– С вещами?

Снова смешок.