Тозья продолжал угрюмо молчать.

— Но это еще не вся история, — продолжал блондин. — Пару сотен черномазых баб с их трахомными детишками этому Демулену как-нибудь простили бы. Даже несмотря на то, что профессиональным наемникам такие разборки не по кайфу… Но, понимаешь, однажды, темной африканской ночью, этот парень натурально перерезал глотку казначею батальона, забрал из походного сейфа около ста тысяч долларов — считай, всю месячную зарплату своих боевых товарищей, — и смылся без следа. Представляешь, как они его искали? И по сей день ищут?..

Блондин пристально посмотрел на автомеханика.

— Зачем мне твоя история? — равнодушно пожал плечами Тозья. — Какое это имеет отношение ко мне?

— Непосредственное, дружок, — улыбнулся блондин. — Самое непосредственное. Ты только напряги мозги, приятель, больше от тебя сейчас ничего не требуется. Я ведь рассказываю все это дерьмо не гарсону, не другим клиентам, а лично тебе. Понимаешь, что это значит?

— Что это значит? — спокойно повторил вопрос Тозья.

— Что, во-первых, на твои фальшивые документы и пластическую операцию, которую в семьдесят третьем году тебе сделали в Марселе в клинике профессора Рене Гужона, мне насрать с высокого парижского каштана. И, во вторых: ПОКА я рассказал эту историю только тебе. Заметь, не полиции, не Интерполу, и даже не послу Конго в Париже… А ведь жив еще Люк Рюдо — твой бывший командир и, заодно, родной брат того самого казначея батальона, которому ты так хладнокровно перерезал глотку темной африканской ночью. Представляешь, что он с тобой сделает, если после нашей задушевной беседы я подойду вон к тому телефону у стойки, попрошу у гарсона жетончик, наберу его домашний номер и поделюсь информацией, под каким именем прячется сегодня Камиль Демулен?..

Ришар Тозья обладал железной выдержкой. Блондин в кожаной куртке, пытливо всматривавшийся в реакцию наемного убийцы, так и не понял, подействовало на него разоблачение или оставило совершенно равнодушным. Помолчав с минуту, Тозья допил пиво, вытер рукавом штормовки тонкие черные усы и негромко спросил:

— Кто ты такой, приятель?

— А тебе что до этого?

— Не хами мне, — негромко, сквозь зубы произнес Ришар, демонстративно положив обе руки с обкусанными ногтями на мраморный столик. — Тебе известно многое, но не все… Если мы сейчас не поймем друг друга, меня, как я понимаю, достанут и без твоих угроз. Правда, ты об этом уже никогда не узнаешь…

Несмотря на то, что руки автослесаря продолжали лежать на столе, блондин непроизвольно напрягся.

— Скорее всего, ты профессионал, — спокойно продолжал Тозья. — Ну, так и веди себя, как положено. Говори, зачем меня разыскал и что тебе нужно. А оскорблять меня не надо, приятель. У каждого своя жизнь, и только Бог вправе судить нас…

Несколько секунд блондин внимательно, словно впервые увидел, рассматривал Ришара Тозья. После чего коротко кивнул:

— О'кей, приятель. Есть один человек, о котором необходимо позаботиться. Все, что для этого необходимо, я передам, когда будем расходиться. Фотографии, адрес и прочее… Но дело непростое. Этого человека надо… ранить. Всего лишь ранить. Причем ты должен сделать это именно так, как я скажу: произвести три выстрела, но только одним прострелить ему любое предплечье. Желательно, не задев кость. Короче, сквозное ранение. Сможешь?