– Шеф поручил с управлениями кадров связаться срочно – министерства, экспертных управлений и лабораторий, а также с нашим, столичным и областным. В Питер будем звонить, может, оттуда какие-то данные полезными окажутся, – оперативники спешили «доложиться». – Насчет переводов по месту службы за последние десять лет.
Лиля кивнула, сейф по-прежнему поглощал все ее внимание.
– Знаешь, я подумала, – Катя тоже заглянула в сейф, – он... этот человек, он ведь не прячется под маской Ларисы. Он никогда не имел такой цели – спрятаться, поэтому он дал нам ключ к его будущей идентификации – эти самые его записки, послания. Он не прячется, но он хочет дать нам понять, что считает себя с покойной Ларисой Белоусовой одним целым. Для себя он все уже решил и не боится разоблачения. А это делает его в сто раз опаснее.
Катя увидела, как Лиля достала из сейфа табельный пистолет. Проверила обойму, предохранитель, потом достала кобуру и надела ее. В узких брюках и белой футболке с кобурой она выглядела как маленький стойкий оловянный солдатик.
Взяла со стула пиджак, надела, застегнулась на все пуговицы.
– Ну все, мне надо отъехать примерно на час.
– Ты куда? – Катя внезапно испугалась. Черт, вот черт!
– Домой надо заглянуть, – Лиля улыбнулась, но улыбка ее была странной. – Ну пока. Если будут спрашивать, скажи, я скоро.
– НЕ СХОДИ С УМА!
– Ты же сама все время удивлялась.
– Чему я удивлялась?
– Говорила, что «так ведь никогда не делают». Не проверяют геномный банк жертв. Блестящая профессиональная догадка...
– Лиля, не сходи с ума. Как ты можешь вот так?
– У тебя парень есть?
– Есть, муж, правда, мы...
– А ты много о нем знаешь?
– Достаточно, чтобы не обвинять вот так с ходу в том, что...
– А я тоже кое-что о Митьке знаю, – Лиля выпрямилась. – Мы знакомы полтора года, живем вместе. Когда я его впервые увидала – кстати, в центральной лаборатории ЭКУ на улице Расплетина, – он уже увольнялся, ходил с «бегунком», подписывал... В общем-то это была чистая случайность, наше знакомство, и он не особенно... это я проявила инициативу. Мне казалось, что он немножко мямля, слегка не от мира сего...
– Да так и есть, я же видела твоего Митю.
– Что там у него было до меня, я не знаю. Я всегда считала, что ничего, что просто он вот такой... тихий, закрытый... Тридцатилетний девственник... Мне так было спокойнее, комфортнее жить. Никаких вопросов, никаких обязательств.
– Послушай...
– Это ты послушай. Он натолкнул нас на эту идею – проверить подозреваемого по банку ДНК жертв преступлений. И мы вышли на Ларису Белоусову только благодаря ему, Митьке.
– Но этому может быть объяснение. Другое объяснение!
– Он учился в Питере, в Высшей школе на экспертном отделении, а потом перевелся в Москву в Институт криминалистики на кафедру систематизации данных и СКП – специализированных компьютерных программ. После работал в центральной лаборатории на Расплетина. А именно там хранилище образцов ДНК. Он и сейчас туда часто заходит, у него там масса приятелей осталось. Катя, эти образцы, что мы находили на трупах, ДНК покойной Ларисы Белоусовой, их нельзя вот так просто хранить дома в холодильнике, необходим особый режим.