Минуту они сидели в машине и смотрели на впечатляющее строение.
— Мы что-нибудь знаем о ее диагнозе? — спросила Стелла. — Депрессия, шизофрения, нервный срыв, суицидальные настроения? Может, она слышит голоса? Или Пит просто хотел удалить ее из дома?
Флорри покачала головой:
— Не знаю. Лиза быстро входила в «штопор», и Пит велел мне держаться подальше от дома.
За входной дверью угрюмая служащая спросила, назначено ли свидание. Флорри объяснила, что звонила два дня назад и разговаривала с миссис Фортенберри, администратором корпуса 41, в котором они сейчас находились. Служащая сказала, что миссис Фортенберри отсутствует, поскольку теперь все-таки день Рождества Христова. Флорри ответила, что ей известно, какой сегодня день, и что пришедшие с ней двое молодых людей — дети Лизы Бэннинг. Они хотят на Рождество повидать свою мать.
Служащая надолго исчезла, а когда вернулась, привела мужчину, который представился доктором Хилсебеком. Он повел их за собой, и они оказались в небольшом кабинете с двумя стульями для посетителей. Джоэл остался стоять у двери. Несмотря на свой белый медицинский халат, Хилсебек не походил на врача, хотя Бэннинги редко встречались с психиатрами и не могли судить, как те выглядят. У него был лоснящийся череп, бегающие глаза, визгливый голос, и он не вызывал доверия. Расположившись за столом, Хилсебек подвинул на середину папку и произнес:
— Боюсь, у нас проблема. — Он говорил снисходительно, с неприятным северным акцентом. И фамилия Хилсебек была явно не южная.
— Что за проблема? — спросила Флорри. Она уже уяснила для себя, что ей не нравится сорок первый корпус и те, кто в нем работает.
Хилсебек поднял брови, но не глаза, словно избегал встречаться с посетительницей взглядом.
— Я не могу обсуждать с вами проблемы этой пациентки. Ее опекун, мистер Пит Бэннинг, дал мне указание не говорить о ней ни с кем, кроме него.
— Она моя мать! — сердито воскликнул Джоэл. — И я хочу знать, что у нее со здоровьем.
Психиатр не ответил на его выпад, только закрылся листом бумаги, словно это было Евангелие.
— Судебное постановление из округа Форд, подписанное тамошним судьей. — Он смотрел в документ. — Судебный приказ о помещении в психиатрическую лечебницу и назначении Пита Бэннинга опекуном подопечной Лизы Бэннинг. Здесь ясно сказано, что все проблемы ее лечения не следует обсуждать ни с кем иным, кроме ее опекуна. Посещения родными и друзьями согласуются с Питом Бэннингом. Вчера мистер Бэннинг звонил, я разговаривал с ним несколько минут, и он напомнил мне, что на все встречи его подопечной я должен получать его разрешение. Прошу прощения, ничего не могу для вас сделать.
Посетители в недоумении переглянулись. Накануне они час провели с отцом. Спрашивали о матери и, не получив информации, не упомянули, что собираются навестить ее. Джоэл обратился к Флорри:
— Ты не говорила, что мы едем сюда?
— Нет. А вы?
— Тоже нет. Обсудили и решили, что лучше промолчать.
Хилсебек закрыл папку.
— Извините, но это выходит за рамки моих полномочий.
Стелла закрыла лицо руками и расплакалась. Флорри хлопнула себя по колену и указала на племянника: