Наш мир ― мир символов и знаков. Тяжкая судьба ждёт тех, кто, словно неграмотный, смотрит и не видит и, как глухой, слушает и не слышит. Исследователь патристики архимандрит Киприан (Керн) замечал: «Видимый мир святыми отцами ощущался как отсвет и отзвук иного невидимого мира. Мир явлений, внешняя природа, человек были для них только прозрачной оболочкой иного мира, отражением иных непреходящих реальностей».

Молитва к святым – возможность увидеть и услышать эти отсветы и отзвуки невидимого мира…

Милый друг, иль ты не видишь, Что всё видимое нами – Только отблеск, только тени От незримого очами?

Милый друг, иль ты не слышишь, Что житейский шум трескучий – Только отклик искаженный Торжествующих созвучий?

Когда мы молимся святым ― вступаем в общение с ними. И это всегда диалог. Правда, мы не всегда понимаем ответы. Потому что они приходят не в виде слов. Они звучат в меняющихся обстоятельствах: приходит помощь, исцеление от болезни, освобождение от страсти, утешение в скорби.

Бывает, ответы задерживаются, но почему они задерживались, мы понимаем не сразу. Иногда спустя много лет. Они порой, на наш взгляд, бывают странными: мы чувствуем, что это ответ на нашу молитву, но он совсем не такой, каким мы его ожидали. И только потом мы понимаем, что именно этот вариант развития событий был для нас самым лучшим.

Много лет назад я молилась о том, чтобы избежать сокращения на своей любимой работе. Мне казалось, что потеря этой работы будет для меня полным крахом. И я недоумевала, почему же нет ответа на мою горячую молитву.

А сейчас, когда, по милости Божией, я живу рядом с Оптиной пустынью и даже несу послушание в монастыре, тружусь для православного издательства, для чудесной православной газеты, то с ужасом думаю, что ведь этого могло бы и не произойти, если бы моё горячее желание остаться на работе было исполнено.

Это очень похоже на то, как уставший и больной ребёнок сам уже не знает, чего он хочет. И плачет, и рыдает взахлёб, и тянется к розетке, горячей кастрюле на плите, к открытому окну. А мать бережно укачивает его, и кормит, и согревает в объятиях. И то, что она делает для него – и есть самое лучшее. Потому-то и прибавляем мы после молитвы: «Да будет воля Твоя, а не моя, Господи!»

Наша духовная жизнь подобна восхождению в горы.

Чем выше мы поднимаемся, тем яснее видим всё, что нас окружает. Осмысливаем прошлое, постигаем смысл и направление настоящего, различаем в туманной дымке вершину будущего.

Святые прошли этот путь. Они смотрят на нашу жизнь оттуда, с вершины, и знают о нас больше, чем знаем о себе мы сами. Видят наш путь к Богу, часто витиеватый и сложный.

Оптинский инок С. до монастыря был частым паломником в Троице-Сергиеву Лавру. У него был дядя-атеист, который наотрез отказывался верить в Бога. С. очень любил своего дядю и каждый раз, будучи в Лавре, подавал записку за него на молебен преподобному Сергию Радонежскому. Через три года получил письмо, в котором дядя писал, что стал верующим человеком и пишет это письмо после исповеди и причастия. С. светло улыбается: