– Просто почувствуй меня, Крис, остальное не имеет значения. Знаю, верить сложно. Но я прошу тебя поверить мне, поверить в нас так, как верю я. Можешь это сделать? Пожалуйста, Крис, поверь в нас.

Он отступает на шаг и смотрит на меня. Его щеки мокрые, он поднимает между нами наши сомкнутые ладони. Крис кивает и переплетает со мной пальцы.

Сегодня в девять тридцать утра я выехала из Хопкинтона, штат Массачусетс, и сейчас въезжаю в город Уэллсли, где-то на восемнадцатой миле, как мне кажется. Я бегу Бостонский марафон. Типа того. Настоящий марафон не сегодня, потому что мне не хочется такого давления. В следующем месяце я буду в Ньютоне наблюдать за процессом и раздавать на финише измученным бегунам воду и апельсиновые дольки. Хотя я и восхищаюсь теми, кто может участвовать в забеге, это не для меня. Я не люблю соревнования и толпу. Хочу просто пробежать дистанцию. Мне плевать, сколько времени это займет.

Сегодня погода на моей стороне. Последняя среда марта прохладная и сухая. Погода в Бостоне очень непредсказуема, и некоторые марафонские дни бывали ужасно жаркими и влажными, даже хорошо подготовленные бегуны оказывались в плохой форме. В дерьмовую погоду я просто разваливаюсь на части, так что мне повезло. Я уже несколько дней закидываюсь углеводами и активно пью воду. А хорошие кроссовки за последний месяц пришли в негодность.

Из минусов? Если буду продолжать бегать в том же темпе, что и сейчас, то мне понадобится пять с половиной часов. Смехотворно медленно, и моей выносливости вряд ли хватит. Но я совершенно не представляю, как увеличить скорость. Восемнадцать миль я даже близко не бегала, я страдаю, как никогда. Очень страшно бороться за то, что ни разу не делала. Страх облажаться велик. Среднее женское время около четырех с половиной часов, но поскольку мне так сильно хочется это сделать, то плевать, пусть даже девять часов, я просто хочу добежать до финиша.

Мало того что я медленная, так бег в неофициальный день означает, что мне приходится иметь дело с тротуарами, автомобилями и светофорами.

Но мне помогают.

Я бросаю быстрый взгляд на Зака, который едет чуть впереди с включенной аварийной сигнализацией. Я его обожаю за то, что он беззастенчиво блокирует перекрестки и бесит водителей, стараясь освобождать мне путь. В такие моменты я была бы рада предлогу остановиться на светофоре и внутренне стону каждый раз, когда пробегаю на зеленый.

Ноги как желе, и мне еще никогда не было так плохо. Я просто не могу этого сделать. Единственный выход – смириться с поражением. Я останавливаюсь и сгибаюсь пополам, выключая музыку и качая головой. К черту. Зак сигналит мне снова и снова, но я трясу головой. Он сдает назад и кричит мне в пассажирское окно:

– Ни за что, Блайт. Ты можешь это сделать.

– Нет, – выдавливаю я. Джон громко лает из окна.

– Взгляни вперед. Вон туда. – Он указывает на холм. – Посмотри, на что она пошла ради тебя.

Даже в моем состоянии у меня вырывается смешок. Впереди я вижу Эстель. Она сменила свой привычный модный вид на обтягивающий ядовито-розовый костюм и подходящие в тон кроссовки.