Она достала из кармана перчатки, которые берегла как раз до того момента, когда они доберутся до части скелета, потому что как водится, с собой она всегда носила только одну пару. Глаша аккуратно подцепила тонкий крошащийся нейлон и отогнула в сторону.

– Блин! – Вздохнула она и отошла в сторону.

Среди разного хлама стоял верх от детской коляски. Материал, которым было обтянуто железо давно уже потерял свою прочность, и его лохмотья окружали свернувшийся калачиком маленький скелет.

– Дитё никак?! – Размашисто перекрестился дворник.

Латунин тихо выругался и присел на корточки, Погорелов остановился, стёр довольную улыбку с лица и отвернулся.

– Ребят, привет! Еле доехали, пробки! – Сказал подбежавший криминалист. – Раскопали уже. Ну чего там по нашей части. – С этими словами он глянул внутрь и вмиг посерьёзнел. – Ладно, давайте работать!

***

Лисицына сидела с хмурым видом и периодически вскидывала глаза на притихших подчинённых. Она постукивала карандашом по отчётам.

– Я так понимаю, Визгликов не явится? – Тяжело вздохнув спросила она.

– Анна Михайловна, может приболел. – Пожав плечами, сказал Латунин.

– Знаю я его заболевание. – Лисицына в раздражении бросила карандаш и встала из-за стола. – Так, начнём. Итоги. Сегодняшнее преступление, плюс глухари, которые десять лет висят… Ещё, – она помолчала, – детская смерть, а также дело Нефёдовой. Кстати, как она? Не очухалась?

– Нет. – Покачала головой Глафира. – Я звонила в больницу, сказали, что пока беседовать бессмысленно.

– По семье что-то есть?

– Ничего! Я проверил соцсети, покопался на их страницах, ничего. С девочкой явно были какие-то проблемы. Ну нет сейчас подростков. кто не светился хотя бы в одной соцсети! Неважно какое поведение и представленность в обществе они проповедуют, но они всё равно вливаются в этот стремительный поток. – Объяснил Кирилл, не вставая из-за своего стола.

– По девушке из магазина. Личность установили? – Лисицына сделала пометку в блокноте.

– Да. Это продавец одного из отделов. Она торгует женскими и детскими шмотками, на склад пошла за товаром, ушла она судя по камерам в десять утра. – Сказал Роман.

– И что с утра никто её не хватился? – Устало спросила Лисицына.

– Хозяин уехал куда-то, как сказали девочки из соседнего бутика. Она утром отдел закрыла и вышла, – Рома пожал плечами, – они сказали, что в отсутствие хозяина она часто так делала, поэтому никто не удивился.

– По камерам что?

– Ничего примечательного. Она зашла, потом её за стеллажами было не видно. Пару-тройку раз заходил охранник, но он там дольше минуты не задерживался. Ещё продавцы забегали, но все быстро доставали всё, что им необходимо с полок и бежали обратно.

– Другие выходы есть? – Вскинула глаза Лисицына.

– Есть, но они закрыты. Ключи в опечатанных колбах и, судя по журналам, их никто не брал. Да и не дают их никому! Они как эвакуационные должны использоваться, конечно. Но, сами понимаете, народ деньги бережёт, поэтому там заперто всё.

– Что по характеру ранений? Как он её туда затащил? – Анна снова вернулась на место и присела.