Вместо Ферзена снова ответил Фёст:

— Вам не кажется, что в любом ином варианте Россию ждёт судьба Ирака, а вас — Хусейна? Вообразите, что уже утром объявится какой-нибудь «Демократический комитет общественного согласия» или любая другая хрень? Провозгласит себя законной властью и немедленно обратится к НАТО, США и «всему мировому сообществу» с просьбой о немедленной помощи вооружённой силой? В обмен на то-то и то-то. Думаете, откажут? Друзья господина Воловича, — он ленинским жестом указал на Михаила — пообещают концессии сроком на 99 лет, совместное управление нефтегазовым комплексом, да вообще что угодно. В этом случае нам и придётся отчётливо и на весь мир заявить, что любая попытка вмешательства в наши внутренние дела получит именно такой ответ. «Неприемлемый ущерб» — это ведь не мы придумали. А возможность для вас выступить на всех мировых телерадиоканалах мы обеспечим, помимо любой Генеральной Ассамблеи. Впечатление будет очень яркое, и нужное нам время мы в любом случае выиграем…

Остальные разговоры носили уже чисто технический характер, и по завершении «Совета в Филях», как выразился всё тот же Фёст, Чекменёв сказал, что отправляется на доклад к Императору, а все остальные немедленно должны приступать к работе в рамках намеченных планов.

— Только прошу иметь в виду, — добавил Фёст, — как только я перейду на ту сторону, время и там и здесь снова синхронизируется. И каждый час снова станет полноценным и невозвратным часом. Как ты считаешь, сколько времени потребуется на переброску из Москвы в Москву через Екатеринбург намеченных двух дивизий? — повернулся он к Секонду.

— Если приказ отдать немедленно — до начала ввода войск в тоннель — часов шесть. Если побатальонно, по готовности — чуть быстрее можно управиться. А вот потом… Свои самолёты на ту сторону не протащить, — развёл он руками. — Придётся что-то решать с транспортом. Это полностью на вас. Если не справитесь — нам что? Захватывать поезда или машины, автобусы… Тогда суток через трое передовые отряды, может, и доберутся, да и то могут сложности возникнуть…

Фёст и стоящий рядом Мятлев поняли смысл его эвфемизма. Секонд подразумевал, что по нынешнему времени попытка неизвестной принадлежности вооружённых формирований захватить транспорт для проезда в Москву может обернуться чем-то вроде Будённовска девяносто пятого года.

— Хорошо, — ответил Мятлев, — сделаю всё возможное и невозможное, но с утра с транспортом решим. Пошлю в Екатеринбург спецгруппу на самолёте МЧС и несколько человек с неограниченными полномочиями от лица Президента. Отменим все гражданские авиарейсы хотя бы на сутки. Думаю, с МПС тоже разберёмся.

— В общем, из этого и исходим, — подвёл итог Фёст. — Я имею ещё кое-какие соображения, к утру увидим, верные или не очень.

…Фёст уточнил текущее время за дверьми квартиры, выходящими в «первую реальность». Пока всё сходилось, почти сутки они «отыграли» — специальный хронометр в нише на стенке прихожей показывал, что там по-прежнему девятнадцать часов с минутами вчерашнего дня. Значит, никто из врагов, имеющих доступ к межвременным переходам, ими не воспользовался, туда и обратно переходов не совершал. В какой-то мере это было странно — самые