Милиция – это только так говорилось, что милиция, на самом деле это был один-единственный сотрудник – милиционер Люськин. Иногда ему помогали два дружинника – Пугачёв и Разин.
Инспектор Люськин давно уже знал, где находится простоквашинский клад. Два помощника фотографа Щелчкова – лейтенант Свёклин и лейтенант Капутин – всё уже точно разузнали и ему сообщили.
Он просто выяснял у подследственных детали: какого цвета сундук, какие у него ручки, чтобы по ошибке не конфисковать что-нибудь другое.
Обезьянкин и Кривоног быстро раскололись. Каждый маленький ребёнок в нашей стране знает – чистосердечное признание уменьшает срок.
Пришлось арест клада отложить. Печкин зря не просигнализирует. Инспектор на зелёной сельской машине «Уазик» помчался за угнанным мотоциклом.
Пелагея Капустина катилась себе спокойненько по ухабам в город получать фотографии. Настроение у неё было прекрасное, поэтому, несмотря на осень, вокруг сияло лето.
Вдруг она заметила, что за ней с большой скоростью едет какая-то машина. И всё приближается и приближается.
«С такой скоростью хорошие люди не ездят, – подумала Пелагея. – Не иначе это преступники какие-нибудь».
Она прибавила ходу.
«Ишь, как эта дамочка испугалась», – подумал инспектор Люськин и тоже прибавил ходу.
«Ишь, как он прибавил хода», – подумала Пелагея и прибавила хода.
«Ишь, как она прибавила хода», – подумал Люськин и прибавил хода.
«Ишь, как он прибавил хода», – подумала Пелагея и прибавила хода.
«Ишь…»
«Ишь…»
«Ишь…»
«Ишь…»
Трах-тарарах! Две аварии!
Глава двадцать третья
Решение, найденное папой
Был уже поздний вечер с ранними крошечными звёдочками на сероватом небе. Корова Мурка мычала в сарае, намекая на то, что её пора доить. Телёнок Гаврюша легко почёсывался о домик дяди Фёдора, так что домик качался с боку на бок. Вокруг радостно порхали летучие мыши.
В это тревожное вечернее время профессор Сёмин пришёл к дяде Фёдору. Все стали его спрашивать, где он был, что с ним.
– Меня отпустили, – сказал профессор. – Я был в милиции.
– Вас пытали? – спросила мама.
– Нет, меня поили чаем.
– С подавляющими таблетками?
– С вареньем из вишни.
Профессор рассказал всё про милицию, про инспектора Люськина, про чай с вареньем и про Обезьянкина и Кривонога.
– Это неплохие ребята. Их просто жизнь запутала. У них зарплата маленькая. Вот они и решили родительский клад вернуть.
– Их тоже отпустили?
– Нет, они ещё там сидят и чистосердечно признаются. Ведь они полдеревни перепугали.
– А что будем делать с кладом? – спросил папа.
Никто ничего не знал. Все молчали.
– А я знаю, – сказал папа. – Надо его отвезти в музей.
– Как в музей? Зачем в музей?
– А затем. В музее этот клад будет в целости и сохранности. Люди будут на него смотреть и любоваться. А государство не сумеет его забрать, потому что музей сам государственный.
На следующее утро по холодку наши друзья вывели из-под навеса тр-тр Митю, прицепили к нему удобную тележку с сиденьями и выехали в путь.
Ехали они с удовольствием, не торопясь, по дороге собирая грибы. В этот раз их не кидало, как котлеты на сковородке.
Директор Сиделкин был так счастлив, что даже всплакнул: