В пятьдесят Никитин пережил инфаркт, после чего с сигаретами решительно завязал, а привычку пить большими кружками кофе, хоть врачи и не одобряли, оставил.

«Так набери мне наконец!» — отбила ему Самоварова.

В чате появилась строка: «Пишет…».

Варвара Сергеевна напряженно вглядывалась в телефон. Прошла минута, затем другая, но ответа или звонка не последовало.

«Что-то долго он раздумывает над ответом!» — с нехорошим предчувствием подумала Варвара Сергеевна.

Минут через пять пришло короткое и неприветливое: «Не по телефону».

«Где?» — с трудом подавив в себе желание немедленно ему перезвонить и выяснить, чем, черт побери, вызвано его двухдневное молчание и странный тон сообщений, она решила проявить выдержку.

«Где тебе удобней».

Самоварова не стала откладывать в долгий ящик:

«Через пару часов в любом кафе рядом с твоим офисом».

«Лучше в офисе».

«Значит, здоров, на работу ходит… Но почему в офисе?!» — негодовала она.

Никитин прекрасно знал, что она терпеть не может безликие офисы, предпочитая им уютные кафе, которых в городе было в избытке.

Олег был на пробежке. Наскоро перекусив и покормив кошек, она отправилась в душ. Пока сушила волосы, вспомнила, что в двенадцать у нее курсы вождения. Но перенести встречу с полковником она не могла: скребущее предчувствие говорило о том, что Никитин собирается сообщить нечто важное.

Самоварова набрала инструктору и, сославшись на неотложные дела, отменила урок. Сделав вид, что огорчен этой информацией, инструктор, тридцатилетний хиповатый парень, назидательным голосом профессора попросил ее не терять времени даром и до следующего урока посвятить себя изучению теории.

А также подчеркнул, что практику на площадке им лучше завершить до наступления заморозков.

Теорию Варвара Сергеевна не любила еще с института.

Она была человеком действия, и полученные знания быстрее и лучше закреплялись у нее на практике. Но в те далекие институтские времена и мозги ведь были еще молодые! Худо-бедно она заставляла себя сидеть над учебниками. Сейчас же это было весьма затруднительно, да и знала она теорию не хуже инструктора — пойди-ка поезди годами по городу на места преступлений — не только все дорожные знаки — все закоулки для объезда запомнишь наизусть!

Наряд выбирала тщательно и, в конце концов, остановила выбор на новом желтом свитере и брюках. Черное пальто под пояс, тонкий кашемировый шарф и несколько капелек любимых духов.

Только уже спускаясь по лестнице вниз, Варвара Сергеевна подумала о том, что желтый цвет — это не только цвет солнца, но еще и цвет разлуки. По крайней мере, так принято считать по отношению к подаренным цветам.

До офиса полковника было полчаса ходьбы.

Идя по осеннему городу, Самоварова думала о Никитине, гадая, что же могло у него случиться и с чем связано его молчание, а затем предложение переговорить «не по телефону».

В последний раз она видела его больше года назад.

По праздникам они поздравляли друг друга через ватсап, а минувшим летом она обращалась к нему за помощью, расследуя исчезновение Алины, жены Лешкиного друга.

Ничего такого, на что он мог бы обидеться, и быть не могло…