Майор Митрохин осторожно взял со стола ярко-красное полушарие – основание пудреницы.
– Шохиной пудреница? – спросила Даша, напрягши память.
– Ага, – сказал Косильщик, все еще поглядывая на нее с уважением. – А больше ничего, хоть я все по кусочкам разломал.
– Зато какая находочка… – самодовольно сказал Митрохин. – Представления не имею, что у вас тут крутится, но уловчик примечательный…
Даша села, забрала у него обломок пудреницы, присмотрелась внимательно. На дне красного полушария чернел прямоугольный предмет – длиной и шириной с безопасную бритву, толщиной с одноразовую зажигалку. К пластмассе он был прочно и надежно прикреплен несколькими припаянными лапками – тоже, кажется, пластмассовыми. Даша осторожно покачала его мизинцем – нет, держится прочно, даже не колыхнулся… Загадочный предмет был разделен пополам углубленной линией, и к краю полусферы от него тянулись три гибких проводка.
– Магнитофон, – сказал Митрохин. – Мэйд ин Джапан. Возьми лупу, вон там четко клеймо видно… Один проводок – от микрофона, два других – определенно «включать» и «выключать». Сенсоры, достаточно одного прикосновения. И расположены в таких местах, что случайно никак не притронешься. Видишь? А судя по тому, как аккуратно все сделано, пудреница изначально была задумана как шпионский инструмент.
– Почему – шпионский? – спросила Даша.
– Ну, так, к слову. Скажем – потаенный… В общем, его, зуб даю, не вмонтировали потом. Пудреница с самого начала была с сюрпризом. Видел я такие штучки в импортных каталогах. В нашей системе, если и есть, только в столицах… Гляди.
Он взял авторучку и ткнул наконечником в едва заметную светлую точку. Отскочила крохотная крышечка, выдвинулась вовсе уж микроскопическая кассетка.
– Эй, поосторожнее! – охнула Даша. – Вдруг запись сотрется, если там запись есть…
Митрохин поймал кассетку пинцетом, огляделся, снял с лежавшей тут же сигаретной пачки целлофан и аккуратно упаковал туда добычу.
Зазвонил телефон. Даша, сидевшая ближе всех, сняла трубку.
– Прыгай в тачку и возвращайся в шикарный домик, – сказал Воловиков, и тут же запищали гудки.
Даша схватила с вешалки куртку, но все же задержалась в дверях:
– У нас найдется аппаратура, чтобы прослушать эту блошку?
– Да вряд ли, – сказал Митрохин. – Разве что на Черского, и то я сильно сомневаюсь… У частных сыскарей разве что, они-то роскошествуют, черти…
– Сергей, из кожи вон выпрыгни, а магнитофон мне под эту штучку найди, – распорядилась Даша, прикрывая за собой дверь.
Глава восьмая
Сюрпризы чередой
У «свечки» на Каландаришвили уже не было скопища милицейских машин – и «хонды» не было. Зато торчал белый «Москвич», высочайше пожалованный Славе в рамках начальственных щедрот. А вот Воловиков припозднился. Даша открыла заднюю дверку, плюхнулась на сиденье, бросила рядом шапку и огляделась:
– Надо же, какие мы все стали моторизованные… Жаль только, что ненадолго.
– У меня пока приказа не было от вас открепляться, – сообщил водитель в штатском, тот самый сержант, что подал идею насчет перевернутого креста.
– Будет, милый… – вздохнула Даша. – У тебя пушка есть? При себе, я имею в виду?