— Но я убедил его, что у меня кое-какое дело там все же есть, — сказал Джинелли, улыбаясь Билли.

— Это как же тебе удалось?

— Вот — предъявил ему.

Джинелли вытащил из заднего кармана кожаные «корочки» и сунул Билли. Тот открыл и тотчас узнал документ — он видел такие в ходе своей карьеры юриста пару раз. Встречался бы чаще, если бы специализировался на уголовщине. Это было удостоверение ФБР с фотографией Джинелли лет на пять моложе: волосы коротко подстрижены, почти под ежик. На карточке он фигурировал, как агент Эллис Стонер.

В голове Билли вдруг все сложилось одно к одному. Он посмотрел на удостоверение еще раз.

— Ты хотел «Бьюик», потому что он выглядит…

— Более официально. Государственная служба. Их типичный транспорт. Не в консервной же банке мне появляться, что пытался всучить «Авис»? И уж, конечно, не в навозной тачке фермера Джона.

— Это тебе твой «коллега по бизнесу» доставил во второй визит?

— Да.

Билли вернул ему документ.

— Выглядит как настоящий.

Улыбка исчезла с лица Джинелли.

— Все, кроме фотографии, — тихо сказал он. — Она — настоящая.

Немного помолчали. Билли пытался отогнать прочь мысли об агенте Стонере, была ли у него семья, дети… Потом напомнил:

— Значит, ты припарковался между двумя полицейскими машинами и показал удостоверение ФБР через пять минут после того, как откопал ключи на трупе?

— Нет, — сказал Джинелли. — Скорей, минут через десять после того.

Направляясь в лагерь цыган, он приметил двух мужчин в штатском, но явно полицейских, которые сидели на корточках возле фургона с единорогом и совками копались в земле. Третий стоял и светил им мощным фонарем.

— Постой, постой, — вот еще одна, — сказал копавший своему коллеге, извлекая пулю из совка и бросая ее в ведерко — блонк! Два цыганенка явно братья, стояли поблизости и наблюдали за процессом.

Присутствие полицейских для Джинелли было как нельзя кстати. Никто не знал, как он выглядит, а Сэмюэл Лемке помнил только черное пятно сажи. К тому же появление агента ФБР можно было считать удачей, так как стрельба велась из русского автомата. Но Джинелли проникся глубоким уважение к Тадузу Лемке. Дело было не в той надписи кровью на лбу, а в том, как он твердо стоял один на один перед шквалом пуль 30-го калибра в полной темноте. Ну и, конечно, — то, что происходило с Уильямом. Было опасение, что дед его все равно мог распознать. Увидеть по глазам или как-то по запаху учуять.

Поэтому ни при каких обстоятельствах Джинелли не намерен был допустить, чтобы старик коснулся его.

Ему нужна была девушка.

Он прошел внутренний круг и постучался в первый попавшийся фургон. Пришлось постучаться еще раз, прежде чем женщина средних лет открыла дверь с испуганным и недоверчивым выражением лица.

— Нет у нас ничего для вас, — сказала она. — У нас тут беда. Извините, мы закрыты.

Джинелли раскрыл удостоверение.

— Специальный агент ФБР, мадам, — Стонер.

Глаза женщины широко открылись, она быстро перекрестилась и сказала что-то на ромалэ. Потом:

— О, Господи! Что еще? Все пошло кувырком. С тех пор, как Сюзанна погибла, нас словно прокляли. Или…