Война, которая продлится более двух десятилетий, закончится славным Ништадтским миром 30 августа 1721 года и войдет в историю под названием Северной. Швеция, а за ней и весь мир, признает Россию как могучую морскую державу, с которой необходимо считаться в войне, мире, торговле.
Но это будет потом. Начало же войны, по мнению многих современников, не сулило ничего хорошего. Надежды обрести давно сложившиеся и хорошо оснащенные порты Риги, Таллина, Выборга не оправдывались, хотя Петр и не терял надежды на это. Существует легенда, что при осаде Выборга на скале, где находилась штаб-квартира Ф. М. Апраксина и откуда царь осматривал позиции шведов, им самолично высечен собственный вензель и православный крест. Да, надежды он не терял. Кстати, в сражении под Выборгом получил боевое крещение лейб-гвардии Кексгольмский полк. Впоследствии в память об этом был учрежден специальный полковой знак. По форме он напоминал тот легендарный наскальный крест, выбитый якобы собственноручно императором. Среди современных историков даже бытует легенда о том, что и началу войны якобы предшествовала странная просьба Петра отдать ему один из городов на Финском заливе – Нарву или Выборг. Карл XII просьбу проигнорировал.
Между тем русская армия терпит поражение за поражением. Только весной 1703 года, после ряда жестоких потерь, прижатый к восточному берегу Финского залива, к самому устью Невы, увязая в непроходимых болотах и теряясь в дремучих лесах, практически на одном энтузиазме да благодаря фанатической преданности немногих сподвижников, Петр наконец одерживает долгожданную викторию. 1 мая 1703 года войска под командованием генерал-адмирала Апраксина овладевают шведской крепостью Ниеншанц. Неписаные законы войны требуют либо укрепить захваченную крепость, либо сравнять ее с землей. Петр выбирает последнее, ибо, как записано в его походном журнале, Ниеншанц «мал, далек от моря и место не гораздо крепко от натуры».
Через две недели, 16 мая 1703 года, почти в самом устье Невы, на стратегически удобно расположенном небольшом островке Енисаари Петр закладывает крепость, вскоре получившую название Санкт-Питер-бурх. Возле этой крепости, под ее защитой постепенно возникает город, который через короткое время превращается сначала в морской торговый и военный порт, а затем в новую столицу России.
Первые легенды о новом городе имели, как нам кажется, скорее официальное, нежели народное, происхождение. Их целью было идеологическое оправдание того, что древняя Москва, история которой насчитывала к тому времени более полутысячи лет, лишалась столичного статуса, а столица евроазиатского государства переносилась на его западную окраину, в город, только вырастающий на гиблых ингерманландских болотах, в город без корней, без традиций, да и, как казалось тогда многим, не русский по своей сути.
Однако, если верить легендам, о появлении здесь в далеком будущем столичного города было знамение еще в I веке от Рождества Христова. Вот как об этом рассказывается в анонимном произведении XVIII века «О зачатии и здании царствующего града Санкт-Петербурга»: «По вознесении Господнем на небеса, апостол Христов святый Андрей Первозванный на пустых Киевских горах, где ныне град Киев, водрузил святый крест и предвозвестил о здании града Киева и о благочестии, а по пришествии в великий Славенск (Новгород), от великого Славенска святый апостол, следуя к стране Санктпетербургской, отошед около 60 верст <…> водрузил жезл свой в Друзино (Грузино). <…> От Друзина святый апостол Христов Андрей Первозванный имел шествие рекою Волховом и озером Невом и рекою Невою сквозь места царствующего града Санктпетербурга в Варяжское море, и в шествие оные места, где царствующий град Санктпетербург, не без благословления его апостольского, были. Ибо <…> издревле на оных местах многажды видимо было света сияние».