— Сколько они тебе пообещали? — спросил я у Кенни.

— А сколько стоит моя жизнь? Можешь удвоить цену?

— Нет.

— Я так и думал… Аманда! — Он посмотрел на нее в зеркало заднего вида.

— Чего тебе, Кен?

— Может, тебе это все равно, но я всегда считал, что ты была хорошей девочкой.

— Тогда, Кен, я умру счастливой.

Кенни гоготнул:

— В мое время про таких, как ты, говорили: язык как бритва.

— Да что ты? Вот не думала, что в твое время уже изобрели бритву.

Тадео засмеялся:

— Вот стерва! Ей палец в рот не клади! — Он повернулся к Аманде и добавил: — Это комплимент.

— Не сомневаюсь.

Грунтовка закончилась. Нас встретили деревья и река одинакового светло-коричневого цвета. Все вокруг — землю, машины, крыши трейлеров, спутниковые тарелки на крышах, жестяные навесы — усыпали припорошенные снегом листья. Небо казалось куском безупречно голубого мрамора. Над рекой низко пролетел ястреб. Трейлеры стояли украшенные венками и гирляндами; на крыше одного из них помещалась целая иллюминированная композиция, представлявшая Санта-Клауса, по какой-то загадочной причине ехавшего не в санях, а в гольф-каре.

Денек выдался холодный, но ясный и солнечный. В такие дни ты готов смириться с тем, что впереди — четыре месяца безжизненной серятины. Прохладный воздух пах яблоками. Кенни остановил «субур-бан», открыл заднюю дверцу и выволок меня наружу. Моего лица коснулись теплые лучи солнца.

Аманда с ребенком и Тадео выбрались из машины с другой стороны. Мы встали группой около огромного трейлера, припаркованного на берегу реки. Народу не было ни души. Перед соседними трейлерами не виднелось ни одной машины. Должно быть, их обитатели на работе — если только не бегают по магазинам в преддверии Рождества.

Дверь трейлера открылась, и в проеме показался улыбающийся и жующий Ефим. В одной руке он держал сэндвич. За поясом у него был заткнут «спрингфилд» 40-го калибра.

— Добро пожаловать, друзья! Милости прошу! — Он махнул нам рукой, и мы по одному вошли в трейлер.

Когда Аманда проходила мимо него, Ефим увидел наручники и поднял бровь:

— Неплохо.

Потом закрыл за нами дверь и, обращаясь ко мне, спросил:

— Как дела, паскуда?

— В порядке. А у тебя?

— Хорошо. Все хорошо.

Внутри трейлер оказался даже просторнее, чем я мог предположить. На задней стене располагался телевизор с шестидесятидюймовым экраном. Перед ним стояли два мужика и играли на приставке в теннис. Они размахивали руками и подпрыгивали на месте, а на экране носились туда-сюда их карликовые аватары. Справа от телевизора стоял небесно-голубой кожаный диван, два такого же цвета кресла и стеклянный журнальный столик. Пространство за ними закрывала плотная черная занавеска. На голубом диване сидела Софи. Рот у нее был заклеен скотчем, а руки связаны эластичным шнуром. Она обвела нас взглядом. При виде Аманды в ее глазах зажглись искры.

Аманда улыбнулась ей в ответ.

Слева от нас находилась кухонька, а за ней — ванная комната и довольно большая спальня. Практически все свободное место занимали картонные коробки. Они громоздились на полу, на полках, на кухонных шкафах. В спальне тоже стояли коробки, и я предположил, что они хранятся и за черной шторой. Судя по надписям на коробках, здесь были DVD— и Blu-Ray-плееры, приставки Wii, PlayStation и Xbox, домашние кинотеатры Bose, айподы, айпады, электронные книги и системы навигации Garmin.