Он склонился и, прижавшись ртом к её губам, поцеловал так нежно и чувственно, что она задрожала в его руках. Ощущая на себе взгляды, смущённо отстранилась и кивнула на полупрозрачного призрака:

— Это Лилиан. — Лука вздрогнул так, словно его ударили плетью, даже лицо болезненно исказилось. Сати задумчиво продолжила: — Только там она казалась нормальной, было тело, и шла кровь. Не понимаю почему…

— Она давно мертва, — глухо проговорил Лука.

Пожал руку Сати, ободряюще-коротко улыбнулся и, опустившись на одно колено, протянул руку. Ладонь нерешительно зависла в дюйме от призрачного тела.

— Лилиан, — тихо позвал он.

В голосе его было столько теплоты и трепетной заботы, что сердце Сати болезненно сжалось. Она понимала, что когда-то они были близки, любили друг друга, но эта женщина предала его, заперла на земле, за что и поплатилась… по рассказу Аббадона. Сомнение, стоит ли доверять карлику, она поспешно отмела прочь, уж очень мучительным оказался укол ревности.

— Лука, — прошелестел голос настолько тихий, что его можно было принять за дуновение ветра.

Женщина с трудом приподнялась, встряхнулась, словно собака после купания и, откинув с лица длинные пряди волос, обратила на Луку затуманенный взор. Губы её задрожали, по призрачным щекам заскользили сверкающие в свете свечей слезинки.

— Прости…

Лука серьёзно кивнул и тихо произнёс:

— И ты меня прости.

Лилиан протянула руку и прикоснулась полупрозрачными пальцами к его щеке:

— Не знаю, сколько лет прошло, но я так и не смогла этого сделать. Тебе придётся нести свою вину вечность… Я ведь любила его, очень любила. Видеть его глаза, ощущать его поцелуи и знать, что его нет… я не могла смириться с этим. Но скоро и меня не станет, сейчас меня удерживает лишь ритуальная схема. Так что прости и прощай…

Она безвольно уронила руку. Лука вздохнул и, прикрыв веки, сжал челюсти. Сати взволнованно наблюдала, как по белым щекам его затанцевали желваки. На миг он склонил голову, словно отдавал поклон своей ушедшей любви. Открыв глаза, решительно поднял её на руки и неспешно пошёл к выходу. Сати двинулась следом.

В темноте ночи весело стрекотали кузнечики, в воздухе носились светлячки. Мир продолжал жить, а вот Лилиан с каждым шагом становилась всё прозрачнее. И скоро тело её рассеялось призрачным туманом, Луки медленно опустил руки.

— Прощай, Лилиан, — бесцветным голосом произнёс он.

Сати, не выдержав, бросилась к нему и, порывисто обняв за талию, прижалась к спине. Лука положил горячую ладонь на её сомкнутые руки и успокаивающе похлопал по ним.

— Спасибо, — не двигаясь, сказал он. — Я никогда бы не попросил тебя о таком. Ни хитрость Аббадона, ни шантаж Накира не переубедили бы меня. Но ты сама пошла на это. Хочется тебя отругать, очень хочется… даже отшлёпать! Дело даже не в мече, милая. Я бы легко прожил с тобой и без этой железяки. Но освободив Лилиан, ты сняла огромный камень с моей души. — И снова прочувственно произнёс: — Спасибо!

— Тебе спасибо, — счастливо шепнула Сати, ощущая, как по щекам градом покатились слёзы, — что остался со мной. Я и не надеялась, что такое возможно! Я люблю тебя… Очень сильно! И готова на всё ради тебя. Но ты правильно тогда сказал… у меня ничего нет. Мне нечего тебе предложить, поэтому я решила хотя бы попытаться подарить тебе свободу.