— Есть, здание наше, — спустя двадцать минут доложил Тихий.

— Принял, — ответил я, — Переходим на другую улицу!

Бойцы из отряда Лемы тут же принялись держать оборону, пока люди выпрыгивали из окон и перемещались на другую сторону луча. Следом, уже заняв позиции, мы дождались подхода снайперов.

Почти сразу вспыхнул новый бой. Противник расстроился потерей здания и решил пойти на его штурм.

Атака началась с трёх сторон одновременно, несколько десятков двигались одним отрядом, не разбиваясь при этом на тройки или двойки. Но надо отдать им должное, пространство вокруг они не плохо держали под контролем.

— Двери держите, — бросил я спрятавшись за косяком напротив, в какой-то комнате.

Первые, самые наглые, сунулись прямо с разбега, за что и остались лежать прямо в дверях. Но это был отвлекающий манёвр, почти сразу с ними началась атака на окна.

Я едва успел упасть на пол, когда прямо за моей спиной послышался звон разбитого стекла и боец, не показываясь на глаза, полосонул очередью в слепую. Но на этом дело не закончилось, сразу же, следом внутрь попытались пробраться двое.

Пистолет оказался в моих руках быстрее, и первый противник повис с дыркой в голове, так и не успев пробраться внутрь полностью. Но вот для второго, усиленный выстрел набраться не успел и его щит уже дважды мигнул синим, а автомат уже поднялся на уровень моей груди.

Плюнув на привычное оружие я рванул в сторону и навстречу, на ходу извлекая нож.

Пуля обожгла бок, но своего я добился, вогнав тому клинок в висок по самую рукоятку. Меня спасло лишь то, что в этой атмосфере невозможно было двигаться так, как на поверхности и противник не успел среагировать на моё движение. Хотя в моём случае это тоже сыграло плохую шутку.

Раной заниматься некогда, потому как в окне снова появляется ствол автомата, но на этот раз я уже рядом, а заряд в пистолете достиг максимальной энергии.

Дважды отпускаю крючок и первая пула выбив щит, позволила второй достичь своей цели.

Автомат противника остался в моих руках, а горе-стрелок, на мостовой с отверстием во лбу.

Из коридора доносятся частые щелчки пуль, которые отлетают от камня. Сами звуки выстрелов больше напоминают частые удары по струнам, только тональность всегда одна и на же. Но общая какофония от этого не меняется, раздражая слух. Никак не могу привыкнуть, что выстрел звучит иначе, постоянно хочется добавить реального, привычного слуху грохота.

Дом мы отстояли, мало того, даже смогли продвинуться вперёд. Нашим плюсом в бою было то, что мы постоянно передвигались тройками и каждый из бойцов чётко и ясно знал, и выполнял свои задачи. В отличие от врага, который уже в который раз пытался задавить нас массой и плотностью огня.

Такое хорошо может сработать в поле, но в городских условиях, пара десятков, хорошо тренированных бойцов, может сутками сдерживать здание. Таких примеров было очень много во второй мировой войне из моего мира. Но всё же плотность огня со стороны противника тоже аргумент весомый и просто так через него не пройти.

Полную улицу мы взяли под контроль только спустя четыре часа. Люди устали и это было видно, однако они стиснув зубы, продолжали бой. Не получается расслабиться, когда в тебя летят пули и противник периодически жаждет вернуть проигранные позиции.