— Добрый вечер, Юрий Дмитриевич, рад вас слышать.

— Здравствуйте, Максим, здравствуйте. — Реваев мягко растягивал слова, чуть заметно акая. — Как вы поживаете? Слышал, что вы сейчас в столице.

— Вот все-то вы знаете, Юрий Дмитриевич.

— Ну что вы, Максим. И Господь Бог, думаю, не все знает, а уж куда нам, грешным.

— Не скромничайте. Чем обязан, господин полковник? Что-то по делу отца?

— Нет, Максим, вопрос немножко в другом. — Реваев немного помолчал, словно подбирал слова. — Скажите, пожалуйста, вы же знакомы с Натальей Петровной Фроловой?

— С Наташей? Знаком, мы занимаемся вместе на курсах кадрового резерва. А что с ней случилось?

— На курсах, значит. Похвально, похвально. — Реваев словно не услышал заданный ему вопрос. — А ваше знакомство только совместным обучением ограничивается или есть еще какие-то нюансы?

— Полковник, вы же меня знаете, я не буду с вами разговаривать, пока вы мне не скажете, что, черт возьми, случилось? Что с Наташей?! — выкрикнул в телефон Макс.

— Хорошо, постарайтесь не нервничать. Фролову Наталью Петровну убили, и мне, Максим, требуется вас допросить. Чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Максим, вы меня слышите?

Подгорный почувствовал, как тугая петля мгновенно перехватила его горло, дышать стало нечем. Он не мог вымолвить и слова. На глазах выступили слезы то ли жалости, то ли отчаяния. Макс открутил колпачок и глотнул виски прямо из бутылки. Первый глоток дался тяжело, второй был уже легче. Петля на шее ослабла.

— Я слышу вас, — Подгорный наконец смог ответить, — только я вряд ли смогу сейчас до вас добраться. Я немного перебрал сегодня.

— Это не проблема, — с готовностью отозвался Реваев, — говорите адрес — я к вам подъеду. Только прошу вас, Максим, пока я еду, постарайтесь привести себя в нормальное состояние.

Макс пил уже вторую чашку крепкого сладкого чая. Реваев не отказался от кофе.

— В кино видел, следователям нельзя есть и пить у свидетелей и подозреваемых, верно? — сам не зная зачем, спросил вдруг Подгорный.

— Верно, не рекомендуется, — согласился Реваев. — Будем считать, что сейчас я в гостях, но побеседовать нам с вами надо, думаю, даже и протокольчик заполним. Вы ведь все прекрасно понимаете, Максим, так что расскажите мне сами все максимально подробно и о ваших отношениях с Наташей, и о том, когда вы виделись с ней последний раз.

— Об отношениях рассказать, — вздохнул Подгорный, — они были у нас, эти отношения. А видел я Наташу последний раз неделю назад, в четверг утром. Она ночевала у меня. С утра я собирался ехать на занятия. Наташа сказала, что ей нужно куда-то заскочить по делам и она постарается успеть ко второй лекции. Она вызвала себе такси и уехала минут на пять раньше меня. На занятиях она так и не появилась. Я ей звонил и в тот день несколько раз, и потом. Она все время была недоступна.

— Часто она у вас бывала? — Внимательные глаза Реваева грустно смотрели из-под очков.

— Это был второй раз. До этого мы неделю не общались.

— Ох, Максим, — в голосе следователя слышалось разочарование, — я помню, в свое время вы мне рассказывали о том, как сильно любите свою жену.