Речи Широ жгли душу сильнее, чем раскаленная сталь, ведь били прямо в сердце неуверенности алхимика.

– Но ведь это ничего не значит! – внезапно крикнул он, взглянув на Ордынцева фанатично горящими глазами. – Пускай они презирают меня и не желают разговаривать, но я все равно являюсь частью клана и готов пожертвовать ради них жизнью! Пусть я так и останусь никому не нужным алхимиком, но зато из-за моих действий мои братья и сестры не пострадают. Почему я должен ставить себя выше других своих соклановцев?

«Эх, какой же он все-таки ребенок. Такая горячность и ради чего?»

– Возможно, потому, что ты не просто алхимик, Кизаши, – наклонил голову Стас, скосив взгляд на активированный амулет против прослушиваний. – В отличие от обычных, пускай и сильных воителей, ты ученый, чьи достижения могут помочь еще многим поколениям воителей Сумада. Если есть возможность пожертвовать какими-то воителями ради развития твоего будущего, то стоит немедленно так и поступить…

Ордынцев мгновенно замолчал, заметив столь долгожданный гнев на лице внука Хидэо.

«Это было несложно».

– Не смейте так говорить о моем клане! У вас нет клана поэтому вы даже не можете понять, какая ответственность на мне лежит! Как я могу предать своих соклановцев ради чего-то такого… Такого… – парень задохнулся не в состоянии подобрать слов и, вскочив, начал нервно шагать по комнате.

Наконец, сделав пару шагов, он сел обратно. Стас не стал ничего говорить. Он лишь пристально смотрел на Кизаши, словно подталкивая продолжить. Сам же обиженный лишь хмурил брови, отказывая признавать поражение.

Вдруг на упрямом лице алхимика проступило понимание, после чего оно плавно трансформировалось в вину.

Ордынцев довольно на секунду прикрыл глаза.

Кизаши, как он и надеялся все же вспомнил, что у Широ БЫЛ клан. И теперь его слова являются самым настоящим оскорблением. В местном обществе важность клана или любой другой социальной группы сложно переоценить.

Между ними повисло неловкое молчание.

– Широ-сан, извините меня, – протолкнул эти слова внук Хидэо. – Я…

– Не надо, Кизаши, – мягко остановил его Стас, глубоко вздохнув, будто сбрасывает какие-то неприятные воспоминания. – Я все понимаю. Тогда я говорил не про твоих соклановцев, а про наших будущих подопытных.

Кизаши покраснел от стыда.

– Это очень сложное и ответственное решение. Тем не менее, я прошу меня выслушать до конца. – Ордынцев хмыкнул своим мыслям.

– Скажи, по-твоему, старейшины желают клану исключительно зла? Они старые и опытные люди. Эти люди куда лучше смогут распорядиться стимуляторами чем ты, я или даже дедушка.

«Как бы не так».

– Но…

– Подожди, – Стас поднял руку. – Возможно, эти самые таблетки спасут чьи-то жизни в какой-нибудь сложной ситуации. Когда, например, Сумада поймают в засаду. Да, они будут подрывать чье-то здоровье. Но при этом они выживут и выйдут победителями, чтобы вернуться к своим семьям.

Кизаши внимательно слушал, больше не пытаясь прервать вдохновленную речь Ордынцева.

В тоже время какой бы посыл его слова не несли, в душе мужчины царствовала абсолютное безразличие.