– Они не смогут, – прошептала я. – Мне пришло в голову… Конечно, это звучит слишком избито, но… Единственная хорошая вещь во всей этой истории заключается в том, что я встретила тебя. И я пройду через это снова… – Слезы жгли глаза. – Я смогу, если буду знать, что однажды снова тебя встречу.

– Ты правда так думаешь? – Лиам выпрямился и поцеловал меня в макушку. – Потому что, знаешь, я тоже об этом думал – о нас с тобой. Постоянно. Только представь, что мы не попали в эти жуткие лагеря, – нет, просто слушай. Я собираюсь рассказать тебе восхитительную историю нашей жизни.

Лиам прочистил горло и повернулся ко мне.

– Итак, на дворе лето и ты живешь в Салеме. Тянется скучный-прескучный июль, ты подрабатываешь в кафе-мороженом. И совершенно не замечаешь тот факт, что все парни, с которыми ты учишься в школе, ежедневно захаживают в твое кафе. Причем тридцать один вариант наполнителей интересует их в последнюю очередь. Но ты сосредоточена на учебе и дюжине кружков, потому что собираешь поступить в хороший колледж и спасти мир. И когда от всех этих многочисленных тестов хочется уже помереть, отец предлагает тебе съездить к бабушке в Вирджиния-Бич.

– Да? – Я положила голову ему на грудь. – А как же ты?

– Я? – Лиам заправил прядку волос мне за ухо. – Я живу в Вилмингтоне, помираю от скуки и в последний раз подрабатываю в ремонтной мастерской Гарри. Готовлюсь к поступлению в какой-нибудь воображаемый университет, где моим соседом по комнате оказывается Всезнайка-задавака-с-золотым-сердцем, имя которому Чарльз Каррингтон Меривезер IV. Но в этой истории он не играет особой роли. – Пальцы Лиама сжали мое бедро, и я почувствовала, как его трясет. Хотя голос оставался ровным. – Чтобы отметить поступление, мама приглашает нас съездить на недельку в Вирджиния-Бич. Мы приехали всего день назад, но я уже несколько раз замечал в городе девочку с темными волосами, которая вечно ходит, уткнувшись носом в книжку и слушая музыку в наушниках. Но, сколько бы я ни пытался, мне ни разу не удалось с ней заговорить.

А потом в ход событий наконец вмешивается Провидение, и в самый последний день на пляже я встречаю ее. Тебя. Мы с Гарри играем в волейбол, но в этот момент я забываю обо всем. Ты идешь ко мне, в огромных солнечных очках и легком зеленом платье, которое – каким-то образом я это знаю – подходит к твоим глазам. А потом я, словно олимпийский бог спорта, посылаю мяч прямо тебе в лицо.

– Ай! – со смехом воскликнула я. – Звучит больно.

– Ну, можешь предположить, как я реагирую на эту ситуацию. Я предлагаю отвести тебя к спасателям, но ты смотришь на меня так, будто готова убить за такое предложение. В конце концов благодаря моему обаянию и искрометному чувству юмоpa – ну и еще потому, что мне удается вызвать у тебя жалость – ты позволяешь мне купить тебе мороженое. А потом рассказываешь, что подрабатываешь в кафе-мороженом в Салеме и как тебе страшно от мысли, что до колледжа осталось всего два года. И каким-то чудом, уж не знаю каким, мне удается заполучить твой имейл, или никнейм, или, может, даже телефонный номер. А потом мы начинаем созваниваться. Я уезжаю в колледж, ты обратно в Салем, но мы болтаем по телефону обо всем на свете. Иногда проскальзывают всякие глупости, а порой мы просто замолкаем и слушаем дыхание друг друга. Пока один из нас не засыпает.