Жизнь больших глубин океана нам совершенно неизвестна. Никакой зонд их еще не достигал. Что происходит в этих бездонных пропастях? Какие существа живут, какие существа могут жить на глубине двенадцати-пятнадцати тысяч метров под поверхностью моря?[11] Какое строение должно быть у этих существ? Об этом трудно даже высказывать предположения.

Решение стоящей перед нами задачи может быть двояким: ибо нам известны все населяющие землю существа, либо только некоторая часть их.

Если мы знаем не все существа, обитающие на нашей планете, если природа хранит еще от нас тайны, нет никаких оснований не допускать существования рыб или морских млекопитающих неизвестных нам видов или даже родов, с особой, „глубинной“ конституцией; такие существа могут жить в недоступных исследованию наддонных слоях океанов и в силу каких-то неизвестных пертурбаций или без всякой причины время от времени всплывать на поверхность вод.

Если, напротив, мы знаем все виды животных существ тогда нужно искать занимающее нас чудовище в ряду уже классифицированных морских животных. В этом случае я склонен был бы допустить существование гигантского нарвала[12].

Обыкновенный нарвал часто достигает тридцати футов длину. Упятерите, удесятерите эту длину, наделите это животное силой, соответствующей его величине, пропорционально усильте его бивень — и вы получите разгадку волнующей тайны. Это животное приобретет размеры, указанные офицерами „Ханаана“, бивень, который может сделать пробоину такой же формы, как и в корпусе „Шотландии“, и силу, достаточную для того, чтобы пустить ко дну океанский пароход.

В самом деле, нарвал вооружен своеобразным костяным бивнем, или алебардой, как говорят некоторые натуралисты. Эта алебарда обладает твердостью стали. Такие алебарды не однократно находили в теле китов, которых нарвалы почти всегда побеждают в борьбе; такие алебарды с трудом извлекали из корпусов деревянных кораблей, которые они протыкал насквозь — от борта до борта.

Музей парижского медицинского факультета располагает алебардой длиной в два с четвертью метра; у основания толщина ее достигает сорока восьми сантиметров.

Итак, представим себе нарвала в десять раз больше, чем обыкновенный, с гигантской алебардой, или бивнем, наделим его способностью перемещаться со скоростью двадцати морских миль в час, перемножим его массу на скорость — и вас не удивит, если столкновение с ним повлечет за собою катастрофу для любого судна!

В заключение скажу: пока не поступят более подробные сведения, я буду считать это чудовище гигантским нарвалом вооруженным не простой алебардой, а настоящим тараном, как броненосный фрегат, и наделенным не меньшей, чем у фрегата, массой и силой!

Так и только так можно объяснить этот феномен в том случае… если он действительно существует. А это еще нуждается в проверке».

Эта последняя фраза была продиктована трусостью: мне хотелось сохранить свое достоинство ученого и не дать повода для насмешек американцам, которые любят и умеют посмеяться. Я приготовил себе, таким образом, лазейку, но в глубине души не сомневался в существовании чудовища.