— Мне нужно в комнату?! — возмутилась она. — Это тебе надо лечь! Хеллес, да ты на ногах еле стоишь!

— Согласен, — как-то подозрительно быстро согласился Кириан. Хотя на фоне ее ран собственные чувствовались незначительной мелочью. — Подашь пример?

— Ах ты... хитрая морда! — прищурилась на него Иллис, но вдруг засмеялась и, забыв о ранах и болячках, поймала его за рубашку, притянула и стала жадно целовать, мельком удивившись сама себе. А потом отпустила и вдруг смутилась, спрятала лицо у него на груди.

— Это все ты виноват!

— Естественно! — он тоже тихо и счастливо засмеялся, прижимаясь щекой к ее волосам. С Иллис было хорошо все: сидеть на холодном полу, целоваться и просто стоять вот так, ничего не говоря. Всю жизнь бы, наверное, стоял. Но только не сегодня! Завтра он все придумает. Так, чтобы ей было удобно... Это «завтра» вдруг тревожно кольнулось в груди, а вдруг...

— Придешь завтра? — очень тихо спросил он.

— Я больше не уйду вообще, — взяв его лицо в ладони, так же тихо ответила Иллис. И у него в который раз перехватило дыхание. — Даже если я не рядом, я все равно с тобой.

Какое-то время ему понадобилось, чтобы понять, о чем она говорит. Таких слов ему не говорил никто и никогда. Интересно, привыкнет он к ней когда-нибудь? Наверное, нет...

— Тогда поехали! — подхватить ее на руки оказалось неожиданно легко. Весу в ней всего-то... а ее слова открыли в нем какие-то внутренние резервы, о которых он и сам понятия не имел до сегодняшнего дня.

Как они добрались до корпуса, а потом и поднялись по лестнице, Иллис почти не помнила, на нее неожиданно навалилась такая слабость, что и рукой пошевелить было трудно. Помнила только, что по пути останавливались несколько раз и Кириан тяжело дышал, приходя в себя. Но потом опять упорно брал ее на руки и тащил дальше. А у нее не было даже сил возражать! Хотя она пыталась... Но каждый раз ее тихое бухтение заканчивалось поцелуем, а этот торков упрямец открывал в себе следующий резерв.

Зато прощание врезалось в память обоим очередной яркой вспышкой. Они стояли возле самой двери, и волосы Иллис блестели в лунном свете. Сколько же времени прошло?! Как это уже ночь?!

— Тебе пора... — Кириан сделал поистине героическое усилие, чтобы отстраниться.

— Пора... — согласилась Иллис и прижалась еще теснее.

— Ну так... иди, — он провел рукой по острой лопатке, убрал с ее лба падающую на глаза прядь.

— Иду, — снова согласилась она, не трогаясь с места. Да, собственно, и он ведь рук не разжал и прижимал ее к себе по-прежнему.

— Вы здесь до завтра будете так «идти»? — спросил из темноты голос Льена, и он сам показался на пороге, сложив руки на груди и прислонившись плечом к косяку.

И оба от неожиданности чуть не подпрыгнули.

— Сайеш, тебе не говорили, что пугать людей — дурной тон? — поинтересовался Князь, с сожалением размыкая руки.

— Я что-то не вижу тут никого особо испуганного, — невозмутимый Льен придирчиво осмотрел рукава своей рубашки и стряхнул невидимую пылинку с плеча. — Кейрош, верни ребенка на место и иди уже... спать.

— Эй! — возмутилась Иллис и тихо хихикнула Кириану в рубашку, она-то ничего разжимать не торопилась.