Тот стоял неподалеку, удерживаемый на месте ручищами Норра, тяжело дышал, но в бой больше не рвался. Разбитые губы кривились в торжествующей ухмылке, понятной только им двоим. Майс знал, кто на самом деле вышел победителем в схватке. И он был прав, торк его побери! Он попал 8 цель, 8 десятку, туда, где больнее всего! И не имело никакого значения, что досталось Маису больше. Какая разница, если он его, Князя, уничтожил? Одним точным выверенным ударом. Заставив окончательно поверить...
Иллис невольно только подтвердила это, проследив за взглядом Кейроша и испуганно охнув:
— Майсй... — тот и правда выглядел живописно. Скула разбита, губы разбиты, бровь... тоже разбита. Глаз уже начал заплывать.
Боится за него... Ну конечно...
— Норр... — беспомощно попросила Иллис, обнимая себя за плечи руками и невольно растирая сведенные мышцы плеча. — Отведи его в комнату, пожалуйста...
— А ты?
— Я догоню. Со мной хорошо все, честно! Какое-то время Норр колебался.
— Ладно, — наконец мрачно отозвался он. — Не задерживайся. Если через пятнадцать минут ты не придешь, я вернусь за тобой. — И, кинув на Князя тяжелый предупреждающий взгляд, приобнял Маиса за плечи. — Пошли, вояка...
Зачем и почему она осталась в пустом коридоре, один на один с Кирианом, Иллис и сама не могла объяснить. Возможно, хотела что-то сказать... что-то важное. Уже открыла рот...
Глава 9
Кириан прислонился к стене и машинально вытер кровь, бегущую из разбитой брови. В груди все рвалось и звенело от непонятных чувств — вот она, близко, руку протяни... ну так скажи ей! Объясни! Убеди!
Она такая бледная... теперь, вблизи, Князь вдруг с ужасом разглядел то, чего не видел раньше за пеленой собственных чувств и метаний. А еще потому, что его не подпускали близко.
Горькая складка между тонкими бровями, резко обозначившиеся скулы, поблекшее золото глаз. Эта девочка... уже не была прежним огнем, она словно остыла и подернулась пеплом. Неужели...
Вся его решимость опять пошла волнами и трещинами — он не знал, то ли кинуться и обнять, укрыть от всего мира, то ли исчезнуть к торку и не сметь тревожить и без того измученное солнышко...
И эти несколько секунд, пока Кириан не мог решить, что ему делать, неожиданно оказались роковыми. Все так неудачно сложилось. Иллис подошла на несколько шагов ближе, и дневной свет, лившийся между колоннами галереи, скользнул по ее лицу частой сменой бликов, заставив встревоженно дернуться. Именно в этот момент Кириан неудачно мотнул головой, потому что кровь из чертовой брови снова стала заливать глаз. Алые брызги сверкнули в хороводе пылинок, попав в узкий луч света, и упали на гладкий камень у ног девушки, мгновенно расплескиваясь яркими вездочками.
Иллис вдруг встала как вкопанная и побледнела так резко, что темные круги под глазами стали пугающе глубокими. Она прижала ладонь к горлу и стала медленно отступать, глядя на эти маленькие темные крапинки на белом мраморе.
Сердце дрогнуло еще за секунду до того, как он увидел ее лицо. И стены вокруг начали сжиматься, сдавливая голову, стискивая пониманием, что сделано что-то непоправимое. Им сделано.