Я бы соврал, сказав, что я тут совсем уж ни при чем, но я не мог позволить, чтобы это очаровательное создание оказывало мне почести, причитающиеся одному лишь императору. А потому я продолжал удерживать Лунносветную, пока она не встала.

– Моя победа была лишь одной из многих, одержанных в тот день, – твердо сказал я. – Поднимись. Если я не ошибаюсь, тут пахнет яйцами тысячелетней выдержки, приготовленными с имбирем.

Семипалый смотрел на дочь с нескрываемой гордостью. Повинуясь его неуловимому знаку, девушка встала. Когда мы расселись по местам, Семипалый снял крышку с блюда, стоявшего на столе. На блюде и вправду обнаружились тысячелетние яйца, искусно уложенные в гнездышко из тонко нарезанного имбиря и маринованного лука-шалота. Семипалый на правах хозяина взял длинные палочки слоновой кости и положил мне лучшую порцию.

Изысканные блюда следовали одно за другим. Разговор сперва касался лишь общих тем – мы болтали о Собрании, сравнивали нынешний организационный комитет с предыдущими, рассказывали анекдоты о старых знакомых, как присутствующих, так и отсутствующих. Когда мы добрались до четвертой перемены блюд, Семипалый заметил:

– Так значит, Крапивник, это Висс и Тувун убедили тебя отказаться от затворничества?

Хотя его слова сами по себе были достаточно невинны, произнесены они были весьма язвительным тоном. Памятуя о давнем соперничестве Висс и Семипалого, я решил проигнорировать тон и ответить лишь на суть высказывания.

– Да, верно. Недавние события снова свели меня с моей прежней наставницей. Мы разговорились об изоляции, в которой живут многие представители нашего народа. Висс и Туманный Призрак напомнили мне о том, что приближается время Собрания. И я решил отправиться сюда и повидаться со старыми друзьями.

Семипалый улыбнулся.

– И мы рады твоему появлению. Нам давненько уже не случалось пообщаться столь непринужденно.

Лунносветная пробормотала несколько слов, выражая полное согласие с отцом. Я ответил положенной любезностью. Но видно было, что взаимными восхвалениями этот разговор не закончится.

– Побуждения Висс зачастую бывают столь темны, что она, быть может, и сама не всегда до конца понимает, что за ними стоит, – заметил Семипалый.

Памятуя о тетушке, которая желала удочерить осиротевшую племянницу вопреки воле ее отца, я напомнил себе, что Семипалого нельзя назвать лицом беспристрастным. Долгая жизнь влечет за собой долгие свары. А потому я ограничился тем, что невразумительно хмыкнул и взял с тарелки еще один чудный черный грибок.

Но Семипалый упрямо гнул свое:

– Если Висс чем-то интересуется, то вряд ли этот интерес бескорыстен.

Я кивнул, глотнул еще чая, вытер клыки тонкой льняной салфеткой и обдумал свою следующую реплику:

– Инициатива в возобновлении нашего знакомства принадлежала не Висс, – сказал я. Интересно, многие ли из присутствующих на нынешнем Собрании знают о нашей с Тувуном прерванной дуэли? Этот недодемон, Ба Ва, наверняка раззвонил о ней повсюду, чтобы успеть за такой краткий срок продать побольше билетов. – Это произошло чисто случайно. Поначалу я продолжал поддерживать отношения лишь из желания подчеркнуть, что не держу зла ни на Висс, ни на ее семейство. А позднее обнаружил, что мне нравится бывать у них с Тувуном.