Брайс бросил взгляд в зал. Уинн Гарнока. Она стояла перед ним в великолепном платье-тунике зеленого цвета, расшитом узором из золотых дубовых листьев и желудей. Талия была перехвачена поясом из золотых дисков, скрепленных друг с другом, а в центре каждого был вправлен круглый полированный агат, тоже зеленого цвета. Вокруг шеи вилось золотое ожерелье с жемчугом, а в ушах висели в тон ожерелью жемчужные капли.

Ее прекрасные волосы, разделенные на прямой пробор, были заплетены в одну косу, которую украшали золотые ленты и мелкие жемчужины. Густой мех темно-коричневой куницы украшал кайму и широкие рукава ее платья. Вокруг лба лежал обруч, выложенный драгоценными камнями.

Уинн Гарнока. Она была самой красивой женщиной, которую он когда-либо знал. Даже Неста недостойна держать ей свечу. Как часто он сожалел, что не овладел ею в ту ночь, когда она была его пленницей. Насилие доставило бы ему удовольствие, он показал бы ей, насколько он лучший любовник, чем его брат, Мейдок. Он насладился бы ее мольбами, но в таком случае у нее мог быть выкидыш, и месть тогда была бы неполной. Его самоконтроль достоин похвалы, подумал Брайс.

Ах, прекрасная Уинн Гарнока! Со вздохом сожаления он закрыл глаза, чтобы отбросить видение, но оно не исчезло.

Брайс плотно прикрыл глаза, но когда открыл их вновь, она все еще стояла на прежнем месте, улыбаясь ему Не может быть! Он почувствовал, как боль сжимает ему грудь. Он попытался перевести дух. Она начала приближаться к нему; слегка приподнявшись, Брайс перекрестился, словно отгонял дьявола.

Раздался смех Уинн и прозвенел колокольчиком в зале.

— Это чудо, что крыша не упала на нас, Брайс, — поддразнила она его. — Что за кощунство взывать к крестному знамению!

— Ты лишь плод моей фантазии, — смог проворчать он.

— Скорее твоей преступной совести, но увы, я вполне реальна, дорогой. Я вернулась из Мерсии, куда ты меня отправил, и пришла за своим сыном, Арвелом. Верни его мне.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — напрасно лгал Брайс, его холодный взор устремился туда, где Пита кормила Арвела. Саксонская женщина дрожала от страха в тени, обхватив мальчика.

— Верни мне моего сына! — повторила Уинн, теперь ее голос звучал жестко и настойчиво. — Мне неизвестно, для каких мстительных или извращенных цепей ты похитил моего сына, но я хочу вернуть его, Брайс, и я его верну! Мейдок мечтает поздороваться со своим наследником.

— Где мой брат? — Потом в глазах его загорелась догадка. — Он там, за воротами, верно?

— Да.

— Если он так хочет получить ребенка, моя прекрасная Уинн, почему тогда он не прибегнет к своему хваленому волшебству? Я ожидал этого от Мейдока, — глумился он.

— Сегодня не будет волшебства, Брайс. Дело не в нем, а в тебе и твоем зле, которому придет конец. Теперь отдай мне сына! — Уинн стояла с решительным видом перед высоким столом.

— Моя госпожа! — позвала Гита. — Мы здесь.

— Гарри! — пролаял лорд Кей, и мгновенно выскочил громадный стражник — Отнеси ребенка в мои покои. Что же касается тебя, саксонская предательница, — обратил он свое внимание на Гиту, — ты сегодня же оставишь Кей, и благодари Бога, что я не накажу тебя, как ты этого заслуживаешь! Госпожа может рассказать тебе, как я ловко умею хлестать по спинам своих слуг Стражник потянулся за Арвелом, который тотчас начал кричать: