Из ступора Стивена вывел душераздирающий вопль. Это кричал Олаф. Он наверняка тоже увидел это отвратительное существо и сейчас нёсся сломя голову в сторону лестницы. Он бежал, крича и размахивая руками, как сумасшедший и вдруг неестественно резко, как будто не подчиняясь законам инерции, замер. Стивен и Нил бросились к нему, но остановились, не добежав десятка метров. Ноги словно парализовало от представшей перед глазами картины.
Олаф не стоял на полу, он висел над ним, как будто вокруг образовалась невидимая сфера невесомости. Тело Олафа медленно вращалось вокруг своей оси, а его глаза ошалело бегали из стороны в сторону. И тут что-то произошло, что-то совершенно необъяснимое и противоестественное. Олаф открыл рот, всё шире и шире. Нижняя челюсть уже дошла до своего предельного положения, а рот всё продолжал открываться. Раздался влажный хлюпающий хруст суставов, и глаза Олафа едва не влезли из орбит. С мерзким треском лопнула кожа в уголках губ и кровавые борозды поползли к ушам. Тело затряслось, и грудь выгнулось дугой. Глазные яблоки друг за другом покинули своё место. Холодящий душу хруст прокатился по позвонкам. Шея как-то неестественно глубоко втянулась в плечи, так, что её стало совсем не видно. Из горла Олафа вырвались тошнотворные булькающие звуки, а вслед за ними полезло красно-сизое месиво. Живот резко втянулся внутрь, и всё туловище как будто укоротилось, словно его сжали, утрамбовав содержимое. Голова была закинута назад, руки и ноги безвольно болтались. Из разорванного рта вертикально вверх ударила струя крови. Багровые дорожки побежали из носа, ушей, глазниц. Внутренности полезли наружу, извиваясь и блестя слизью в лучах фонаря. Стивен, словно загипнотизированный, наблюдал эту отталкивающую сцену. Вот вывалилась изо рта трахея, следом за ней полезли лёгкие, разорванные и кровоточащие; пищевод; желудок; заструился кишечник, извергая из многочисленных прорех своё зловонное содержимое; кровь уже лилась отовсюду; печень; почки; селезёнка… С кончиков пальцев и с носков ботинок текли кровавые струи. Багровая лужа на каменном полу ширилась, растекаясь в стороны множеством ручейков. Тело в очередной раз дёрнулось и с хрустом ломающихся позвонков и рёбер сложилось пополам, рухнув на пол, как выпотрошенная тряпичная кукла.
Стивен, сам не понимая, что делает, развернулся в противоположную от изувеченного трупа сторону и побежал. Он нёсся вперёд, почти не разбирая дороги. Световое пятно от фонаря как обезумевшее металось из стороны в сторону, выхватывая из темноты то колонну, то фрагмент стены, то проносящуюся мимо белую тварь… В висках оглушительно пульсировала кровь, временами заглушая отголоски истерического вопля. Только спустя некоторое время Стивен понял, что вопль этот вырывается из его собственного горла.
Он не знал, сколько удалось пробежать, как далеко удалось уйти от жуткой бесцветной твари — или тварей, ведь их могло быть несколько — и удалось ли вообще. Стивен бежал бы и дальше, не останавливаясь, не оглядываясь, лишь бы оказаться подальше от всего этого кошмара, но лёгкие не выдержали. Сипя и задыхаясь, он упал на колени, упёрся ладонями в холодные влажные камни пола и замер.