Один из Старших кодлы, тот самый, который обратил внимание на мою технику, завел со мной разговор и сразу понял, что я не только не местный, но и определил, что я пришел из-за гор. Плотный мужчина, заинтересовался серьезно моей историей, но, недостаток слов не давал мне возможность ответить на его вопросы, я не хотел показывать, что понимаю более-менее язык, прикидывался совсем плохо понимающим корли и он потерял ко мне интерес.
Меня поставили в спарринг с местным мастером, я пропустил немало ударов ногами, правда, прилетало мне издалека и не особо сильно, сам не смог ни разу достать противника, ловко уходившего от меня. Впрочем, я не сильно старался, видя, что местный тоже больше изображает активную деятельность. Мне он даже шепнул, во время, когда мы сцепились в клинче, чтобы я не выкладывался и поберег себя.
К обеду прибежал гонец, доложился плотному и, видя, что взгляд того остановился на мне, я понял — придется подраться и сегодня, видать, нашли мне соперника.
Так и получилось, со всеми спортсменами, выступающими за Кодлу, я перекусил в соседнем трактире, причем, накормили вкусно, обслуга, реально, просто летала. Потом вернулись в местный зал, где я смог поспать с пару часиков. Никто, вроде, меня не сторожил, но, видя полнейшее погружение всей местной жизни в безоговорочное подчинение власти криминала, я даже не стал рассматривать этот вариант, чтобы исчезнуть. Гораздо лучше лежать, сладко подремывая, на теплом солнышке, чем стоять в клетке, когда тебя реально некому выкупить. И ждать, кому тебя продадут в рабство, тем более, в подвале я успел несколько раз увидеть этот протокол в действии. Некоторых, никому не нужных людей, забирали за небольшие деньги новые хозяева. Платили какую-то сумму, получали на руки табличку со знаком Кодлы и покупку со связанными руками. Новый хозяин накидывал петлю на шею покупки и уводил с собой. Кажется, это был знак подчинения новому хозяину.
То есть, преступники ввели здесь долговое рабство и продавали своих должников, которых сами и вгоняли в долги.
Поэтому я дождался пары крепышей, которые разбудили меня и уже скорее, проводили, чем отконвоировали, к месту следующей битвы за мою свободу, которым оказался тот же амфитеатр.
Если я побеждал в этом бою, то считалось, что полностью рассчитался с Кодлой и больше не должник. Становился свободным человеком, хоть и с невысоким, по местным меркам, статусом бывшего должника. Чтобы перейти в ранг самого минимального, но, все же, союзника банды, следовало провести еще один бой на смерть. Победить и тогда можно стать местным бойцом и тренироваться в зале банды, в других боях уже не ставя свою жизнь на весы, а, просто, побеждая во славу Кодлы.
Это, примерно, мне объяснил мой соперник, с которым я спарринговал перед обедом и который советовал экономить силы.
Так себе перспектива, честного говоря. Продуешь снова пару раз и попадешь опять в должники, чтобы биться насмерть.
Но, дождавшись своего выхода и, увидев, соперника, я сразу пожалел, что не попробовал сбежать из зала или по дороге.